Счастье уж точно было последним, что могла хотеть ему Мирите.
— Свадьба абы с кем счастья мне не принесёт. Абы кому, кстати, тоже.
— Зато принесёт семью, детей и нормальную жизнь! А то это уже, простите за дерзость, позорище для всей страны.
— Не думаю, что в этой и во всех прочих странах кто-то действительно интересуется, есть ли у меня жена, скоро ли у меня будут дети и когда я в последний раз посещал бордель. Я женюсь только на Мирите. Даже если мне для этого сначала придётся отправиться на тот свет.
Хоть на тот свет, хоть в Богось, всё бесполезно. Что ж, он был благодарен Мирите за то, что при всей своей ненависти и обиде она не дала никому этого узнать. Сейчас это очень пригодилось.
Собеседник от такого заявления пребывал в смешанных чувствах, и поэтому молчал долго.
— Но нельзя же так! — наконец выдал он, не найдя других аргументов.
— Можно по-всякому. И так тоже. — Айнаре тоскливо посмотрел в окно, где суетился на площади народ и меняли цветы у памятника Мирите Майлоне, великой победительнице. — Если вам настолько сильно надо, могу, к примеру, на статуе жениться, чем не жена, — озвучил он свои давешние мысли.
Ответом ему стало звучное падение тела.
…Вот разве что Мирите этой свадьбе совершенно не обрадуется.
========== Айнаре и пьяная Илга ==========
— Вот ты сейчас прыгнешь, — насмешливо раздалось сзади, — а нам, несчастным, потом площадь убирать, торжественные похороны организовывать, а потом ещё новые выборы устраивать. А потом ещё возиться с каким-то недоумком похлеще тебя, потому что нормальных наш народ выбирать не умеет. Короче, не прыгай.
Он фыркнул на дурацкую шутку и обернулся.
Илга медленно прошла на балкон, запрокинула голову и приложилась к бутылке, уже полупустой и, возможно, не первой.
— Дай-ка мне тоже, — решил Айнаре. — Тогда не прыгну.
Девушка истерически расхохоталась, захлёбываясь, допила, пролив половину на шею и грудь, и с размаху шарахнула бутылку об стену. Осколки разлетелись во все стороны. Оставшуюся розочку швырнула в Айнаре. Он увернулся.
— Генерал Рагата, я король, — укоризненно сказал он. — Меня надо слушаться.
— А я дура поехавшая, — пожала плечами Илга. — Пошёл ты.
Она подошла к перилам, облокотилась и свесилась вниз. От неё пахло наркотическими смесями, причём Айнаре смог различить запахи минимум трёх разных. Осторожно и недалеко, чтобы не показаться невежливым, отодвинулся.
— Не прыгай, — на всякий случай сказал уже он. — Я тоже не хочу подозрений в твоём убийстве. Мне хватит и обвинений в том, что я бухаю по ночам у себя в кабинете. — Он указал на осколки стекла на полу и внизу на мостовой. Вздохнул. — Иди работать.
— Иди в жопу, — рассмеялась Илга.
========== Айнаре и знание, что Мирея спасла террористку ==========
В этот раз, прочитав скупой отчёт разведки и очень подробный — своих наёмников, Айнаре с истерической улыбкой, которую никак не получалось убрать и из-за которой в коридорах от него шарахались, пошёл в кабинет главы разведки. Не задавать дополнительные вопросы или ругаться на скудость сведений, увы, а с куда более прозаической целью — а вдруг куревом своим поделится. Ругаться и задавать вопросы тоже очень хотелось, но Илга ещё сорок лет назад сказала, что её ведомство будет работать на благо страны, а не на личные пожелания короля. Айнаре тогда, сорок лет назад, ещё ничего не просил и ничего ей не предлагал, и очень обиделся, выдал длинную гневную отповедь. А сейчас… Надо было, по крайней мере, не обижаться. Илга в своём дурмане иногда видела не только настоящее. А может быть, тогда он просто ещё не знал, что это — его настоящее, а оно было, и Илга его видела, как и многое другое сокрытое.
В кабинете Илги не оказалось. Оно и к лучшему — не пришлось ничего выпрашивать, а то, может, вообще бы и не дала. А так он, конечно, из всех заначек нашёл только алкогольную, конфисковал чего покрепче и быстро сбежал, пока хозяйка не вернулась.
Однако план провалился. Илга обнаружилась сидящей в позе лотоса на его собственном столе, окружённая опиумным дымом, и просматривала парящие перед ней бумаги. Увидев его, она молча, но требовательно протянула руку. Айнаре безропотно отдал ей конфискованное.
— Король из тебя — дерьмище.
Спорить не хотелось. Чего хотелось, правда, он понятия не имел. Наверное, истерично ржать и биться головой об стены, а ещё отобрать у неё трубку и забыться.
— Какой есть.
— Мирите? — Она усмехнулась. — Да ладно. Мне кажется, ей от этого только легче стало.
— В твоём отчёте были лишь слова о том, что террористка Белозёрная выжила. И ни слова о том, что её спасла Мирите.
— Зато тут, — она расплывчато обвела рукой то ли стол, то ли весь кабинет и Айнаре заодно, — все нужные слова были. Даже больше, чем их было нужно. Прекрати. В этом нет ничего такого.
— Ты её почти не знаешь.
— Зато ты — не знаешь совсем.
Айнаре открыл было рот, но захлебнулся пониманием. Он не смог придумать ответ, который сам был бы готов назвать правильным.
— Поделись, а? — почти жалобно сказал он вместо этого, смотря на её трубку.
— Зачем?
Равнодушие в её голосе, казалось, можно было потрогать и взять в руки.
— Понимаешь… она спасла террористку. Такую же, как она сама, понимаешь? Это значит, что в ней ещё осталось что-то от… Мирите ти Марианни.
========== Попытка ареста Неяндра ==========
Слава осторожно постучал в высокую массивную дверь, чувствуя себя последним идиотом и самым несчастным человеком в Богоси. Два его напарника чувствовали себя не меньшими идиотами, но всё же не такими несчастными — они были младше и по званию, и по возрасту, а потому могли просто стоять за его спиной и только делать всё, что он скажет. Молчать, ни за что не отвечать и умереть хоть немного, но позже.
Дверь открыла старая-престарая служанка, маленькая, сгорбленная и разваливающаяся на ходу. Никакой тебе охраны, никаких тебе дворецких, как будто и не замок одного из великих родов.
— Вам чего? — спросила бабка, не утруждая себя даже приличиями, не говоря уже о попытках походить на вышколенную прислугу аристократов.
— Старший лейтенант царской службы безопасности Олеслав Горев, — представился он. — Проживающий по этому адресу Хорогов Неяндр Веяславович обвиняется в государственной измене и подготовке покушения на Его Царское Величество.
Сказал. Выдохнул, успокоил дрожащие руки и колени. Сообразил, что не достал удостоверение. Потом сообразил, что мог всего этого и не говорить — тайная служба не обязана, обязана только стража. Потом сообразил, что ляпнул, наверное, что-то не то. Потом сообразил, как по-идиотски это всё только что прозвучало.
О да, конечно, так и надо говорить, когда стоишь у входа в огромный замок, пришёл за правителем волости, который когда-то ещё и был генералом твоей родимой царской службы безопасности.
Кроме него, к счастью, это заметила одна только бабка. Усмехнулась, покачала головой.
— Арестовывать? Ну, пошли, арестуете.
Они пошли за бабкой. Вернее, потащились — она шла так медленно, что хотелось ругаться, бегать кругами и даже пнуть её под зад. Что с ними Хорогов сделает за невежливость с его прислугой? Ну, кроме того, что он с ними сделает просто так. Да и… мало ли какие бабки в Рогатом замке? Слава магом не был. И понимал, что защищаться мечом от магических тварей — не всегда хорошая идея. Он представил на миг, что эта бабка на самом деле давно мертва, что она — неудачный эксперимент сумасшедшего некроманта, оставленный в качестве прислуги, потому что выкидывать жалко, и почувствовал, как у него зашевелились волосы. Проверить эти жуткие предположения не представлялось возможным и уж тем более не хотелось.
Тащились они, как выяснилось, в башню, причём в ту самую, рогатую — главную башню замка, которая наверху расходилась и превращалась в две, издалека выглядящие изогнутыми. Дойдя до этого места, Олеслав с удивлением выяснил, что посередине, между «рогами», была ритуальная площадка с самым настоящим алтарём. Хороговы — род древний и издревле склонный к некромантии, смерти, тёмной магии, и замок у них такой же. И снова вдруг представилось, как древние некроманты, а может, и вполне современный Неяндр Хорогов, проводят на этой площадке между башнями кровавый ритуал с десятками жертв, и в этом ритуале силы столько, что в тёмное полуночное небо бьёт столб света, а со всех окрестных кладбищ поднимаются мертвецы, со всех окрестных лесов собирается нечисть, и вся эта армия, не знающая ни боли, ни страха, ни усталости, идёт на Золотицу, и город навеки перестаёт существовать. Но, нет, это, конечно же, просто бред и больная фантазия, если бы Хорогов хотел, он бы давно уже что-то такое сделал. Только вот… не захочет ли он сейчас?