Он провел мокрым пальцем по ее щеке и тихо сказал:
— Наше влечение взаимно, Ванесса, как бы вы этого ни отрицали.
— Я… — Она чуть было не проговорилась, что не собирается больше отрицать это, но вовремя остановилась. Однако Эдвард терпеливо ждал ответа. — Это слишком хорошо, чтобы быть правдой, мистер Мэддокс, — вздохнула девушка.
3
Они молча выбрались на берег. Ванесса прошла за заросли кустарника и переоделась в шорты и блузку.
К тому времени, когда она вернулась, Эдвард уже развел небольшой костер и подвесил на треножник закопченный котелок.
— Сейчас у нас будет настоящий походный чай, — сказал он.
— Отлично, — отозвалась Ванесса, вытирая полотенцем мокрые волосы.
Эдвард достал из машины клетчатое покрывало и расстелил на песке.
— Садитесь. Думаю, для начала можно выпить чаю с кексом, а потом, если мы снова проголодаемся, откроем консервы и порежем хлеб.
Он не стал переодеваться, а только накинул на плечи рубашку. Некоторое время они молча сидели, глядя на огонь. Когда вода закипела, Эдвард бросил в котелок щепоть заварки. Ванесса достала из сумки кекс, отрезала несколько кусков и дала один Пегги.
— Вкусно, — похвалил Эдвард. — Кто научил вас готовить?
— Моя тетушка Бетси, но я думаю, каждый может освоить это дело, если захочет.
— Здесь важно не столько желание, сколько необходимость, — заметил Эдвард. — Когда живешь один, приходится либо питаться бутербродами, либо вставать к плите самому.
— Но ведь в Лондоне всегда можно найти, где пообедать или поужинать, — заметила Ванесса.
— Признаться, я не любитель есть в ресторанах. Это отнимает слишком много времени, а если повар действительно хороший — то и денег. А всякие хот-доги и гамбургеры мне надоели еще в студенческие годы.
— Вы специально учились на фотографа?
— Нет, я хотел быть журналистом и писать о политике. — Эдвард взял нож и отрезал себе еще кусок кекса. — Но жизнь сложилась так, что хобби стало для меня основной профессией.
— А кто научил вас фотографировать? — продолжала расспрашивать его Ванесса.
— Отец.
— Значит, это семейная традиция? В таком случае вам нужен наследник, чтобы ее продолжить.
— Намекаете на то, что мне не следовало отказываться от предложения вашей сестры?
Ванесса посмотрела на него с удивлением, к которому неожиданно для нее самой добавилась ревность.
— Что это вы вдруг вспомнили о Сюзан? — с иронией заметила она. — Соскучились?
— Если честно, то нет. Но мне было бы легче, если бы я был уверен, что она спокойно перенесла наш разрыв.
Не торопясь отвечать, Ванесса собрала в ладонь оставшиеся от кекса крошки и бросила их в траву. Несколько пичужек слетели с дерева и, опасливо поглядывая на людей, начали клевать угощение.
— К сожалению, мне нечем вас порадовать, — после долгой паузы произнесла она. — Когда я звонила домой из Сиднея, а это было больше недели назад, мне не удалось поговорить с Сюзи. Тетя Бетси сказала, что она собирается на гастроли.
— Куда?
— Не знаю. Послушайте, вас так интересуют планы моей сестры, что я начинаю подозревать…
— Я расспрашиваю вас, потому что не хочу, чтобы Сюзан стояла между нами, — перебил ее Эдвард. — Но мне не дают покоя ваши слова. Вы сказали, что все это слишком хорошо, чтобы быть настоящим. Что вы имели в виду?
— Сама не знаю, — пожала плечами Ванесса.
— Тогда почему вы позволили поцеловать себя? — спросил Эдвард.
Солнце уже клонилось к закату, тени удлинились. Аисты и цапли покинули свои наблюдательные посты на деревьях и вернулись к воде. Мерный шум водопада навевал дремоту.
— До сих пор меня ни разу не целовали против моей воли, — медленно проговорила Ванесса, — поэтому я от неожиданности просто не успела вовремя остановить вас. Вот и все.
Эдвард не отозвался, и в его молчании было что-то странное. Ванесса подняла голову и посмотрела ему в глаза. В них было сомнение.
— Вы мне не верите? — спросила она. — Ну, хорошо, я попробую объяснить. Я подразумевала, что не могу поверить в вашу искренность. Мужчины…
— Я уже знаю, что вы скажете, — перебил ее он. — Впрочем, продолжайте. Итак, мужчины?..
— Могут быть ужасно назойливыми, — сквозь зубы процедила Ванесса, — и очень самоуверенными. Но прежде, чем вы начнете гордиться своей очередной победой, я хотела бы понять, как вам удалось… вскружить мне голову.
Эдвард многозначительно приподнял бровь.
— Откровенное признание.