— Но почему она не хочет уезжать отсюда?
— Ее родители разводят скот. Они уже немолоды и, конечно, надеялись, что дочь продолжит дело. Для них наилучшим вариантом было бы, если бы Лесли вышла замуж за кого-то из местных парней, тем более что женихов у нее было хоть отбавляй. Но она предпочла всем приезжего ученого-биолога, а тот наотрез отказался пасти коров. На некоторое время они нашли компромисс — Джон остался работать на биостанции — но всех проблем это так и не решило.
Ванесса задумчиво отхлебнула кофе.
— Неужели ей никогда не хотелось съездить куда-нибудь? Посмотреть страну, мир?
— Ну почему же, Джон брал ее с собой в Сидней и Мельбурн, но ненадолго, а она всегда стремилась как можно скорее вернуться домой. — Эдвард сделал последний глоток кофе и поставил пустую чашку на стол. — Вообще-то, я ее хорошо понимаю. Большая часть моего детства тоже прошла здесь, и, уезжая, я всегда скучал по этим местам. В Англии нет таких безбрежных просторов. Где еще можно увидеть зеленое море колышущейся на ветру травы, журавлей, танцующих на берегу ручья, и небо, усыпанное мириадами звезд?
— Да, здесь очень красиво, — согласилась Ванесса. — Вчера, когда я ехала одна по равнине, у меня тоже внезапно возникло желание остаться здесь навсегда.
Эдвард устремил на нее пристальный взгляд.
— И насколько серьезно это желание?
Ей не хотелось отвечать, но он не сводил с нее глаз. Наконец после довольно продолжительной паузы она сказала:
— Не слишком. Да, мне здесь нравится, но мой дом в Англии. Там у меня отец, сестра, тетя… Чтобы бросить родных и переехать за океан, надо хорошо понимать, ради чего ты это делаешь.
— Как насчет меня? — с обескураживающей прямотой спросил Эдвард.
— Переехать ради тебя? — тупо переспросила она.
— Ну, хотя бы изменить из-за меня свою жизнь.
Последовало долгое молчание. Он терпеливо ждал ответа.
— В последние дни мы почти не разговаривали с тобой, — наконец проговорила Ванесса, глядя мимо него куда-то в пространство. — Можно сказать, поддерживали нейтралитет. Я думаю, это говорит о многом.
Эдвард продолжал изучать ее падающие на плечи русые волосы, тонкие черты лица, нежные губы, длинную стройную шею в распахнувшемся вороте халата, стиснутые пальцы небольших, но сильных рук…
— Это говорит только о том, что мы сами загнали себя в тупик, — сказал он. — Не знаю, как ты, но я предпочел бы, чтобы все было иначе.
— То есть, так, как хочешь ты? — тихо спросила Ванесса.
— Есть только один способ выяснить, подходим ли мы друг другу, — ответил он. Она поспешно встала из-за стола, но остановилась, потому что Эдвард снова заговорил: — Я пытаюсь делать шаги навстречу тебе. Быть может, иногда это получается у меня неуклюже, но ты намеренно препятствуешь всякому сближению. Ты лишь чуть-чуть приоткрыла свое сердце и позволила мне поцеловать тебя, а потом снова спряталась в свою раковину. Держишься со мной, как строгая матрона с невоспитанным мальчишкой, и, хотя выглядишь на шестнадцать, ведешь себя так, как будто тебе все шестьдесят.
Ванесса облизнула сухие губы.
— Это единственный способ устоять против тебя, Эдвард, — тихо призналась она.
Он прищурился, гибким движением встал из-за стола и медленно направился к ней. Девушка не шевельнулась; она понимала, что, скорее всего, пожалеет о сказанных только что словах, но, по крайней мере, они были искренними. Ванесса готова была продолжить прямой и откровенный разговор, но сердце уже стучало в ее груди тяжелыми мощными ударами, заглушая все мысли.
Нечто более сильное, чем слова, овладевало ими обоими. С неторопливой кошачьей грацией Эдвард приблизился и остановился в полушаге от нее.
— Не надо смотреть на меня с такой опаской, — сказал он. — Я не зубной врач и не серый волк.
Ванесса с усилием улыбнулась.
— Просто я чувствую себя как-то… глупо.
— Это я ощущаю себя рядом с тобой неоперившимся юнцом, — возразил он, беря ее за руку.
— Ты опять пытаешься меня обмануть, — нервно усмехнулась она.
— Неужели я тебя хоть раз обманул?
— О да. Прикидывался невинной овечкой, а потом…
— Тогда, может быть, мне стоит изменить тактику? В прошлый раз я поцеловал тебя без разрешения…
— Это было два раза, — поправила его Ванесса.
— Ну, хорошо, пусть будет два. Но если я сейчас просто спрошу: можно?
— Да, — ответила она, кладя руку ему на плечо.
— Если я правильно понял… — Эдвард провел пальцами по ее щеке. — Ты сказала сейчас нечто такое, что вселяет в меня надежду. Безумную надежду. А что, если ты шутишь?