Она стала расспрашивать невестку, как протекает ее беременность. Отия продолжал храпеть и задыхаться, словно вот-вот испустит дух.
Вскоре заснули и гости.
Через некоторое время на балкон крадучись поднялся Беглар. Он прислонился к столбу, настороженно прислушиваясь к малейшему шороху. Спустя несколько минут на балконе появилась чья-то фигура с повязанной башлыком головой. Беглар накинул на незнакомца бурку, помог ему опоясаться кинжалом и револьвером, и они бегом спустились во двор, где были привязаны для них оседланные лошади.
В деревне все спали. Пропели первые петухи. Ночь была темная, облачная, лишь кое-где в просветах облаков слабо мерцали звезды. Всадники спустились к реке, переправились и въехали в лес. Вскоре лошади стали испуганно фыркать. Издали послышались голоса и топот копыт. Всадники остановили лошадей и схватились за револьверы. По дороге ехало несколько верховых.
— Стой! — крикнул верховой, ехавший впереди. Беглар по голосу узнал Галактиона Гелашвили и поздоровался с ним:
— Здравствуй, Галактион. Это я, Беглар…
Ражден Туриашвили и Георгий Абесадзе, сопровождавшие Галактиона, спросили Беглара, кто едет с ним. Вместо Беглара заговорил его спутник:
— Так это вы, Галактион и Ражден, позарились на наше добро? Ну что ж, забирайте, сила на вашей стороне! Но скажите, зачем вы хотите убить моего брата? Бога побойтесь!
Галактион и Ражден узнали жену Отия. Она была в черной сатиновой блузке, в синих брюках и мягких кавказских сапогах. Сидела она на лошади по-мужски. Брови ее приподнялись, глаза горели ненавистью.
— Твоего брата мы не убиваем, а только задерживаем и взяли под стражу.
— За что?
— За то, что он хотел нас повесить, — ответил Галактион.
— Ну, не убили — так собираетесь убить, — нервничала Бабо. — А за что? Чего вы хотите от него? Он на военной службе и исполняет приказ своего начальства, правительства. А разве вы не выполняли приказов правительства, когда были в армии?
— Приказов правительства, которому служит твой брат, мы не признаем. Это правительство не наше.
— Так, значит, вы его убили?! — воскликнула Бабо и, стегнув нагайкой лошадь, поскакала в Карисмерети.
— Не женщина, а дьявол! — крикнул ей вдогонку Галактион.
— Скажи, жив ее брат?.. — спросил робко Беглар.
— Жив.
— А что вы сделаете с ним?
— Пока подержим и, если нас оставят в покое, выпроводим обратно в Кутаис.
— Отряд его сдался?
— Сдался.
— Убитые и раненые были? — спросил Беглар тоном своего человека.
— У нас один убит и двое ранено, у них убито четверо и ранено восемь.
— Кто убит у нас?
— Лавросий Тоидзе.
— Это из Чипикона, сын Виссариона?
— Он самый.
— Бедный! — произнес Беглар и, повернув лошадь, пустился догонять Бабо.
— Даю голову на отсечение, что этот пройдоха путается с женой Отия, — сказал Галактион.
— А что ж ей делать? Она баба дородная, здоровая, Отия — куда ж он годится! — ответил Ражден.
Беглар догнал Бабо уже в самом конце леса. Здесь на подъеме они повстречали арбу, на которой крестьяне везли в Чипикона убитого Лавросия Тоидзе. Навалившись на ярмо, старик аробщик остановил быков и пропустил всадников. Беглар что-то сказал Бабо. Она обернулась и бросила злобный взгляд на арбу, где под буркой лежал труп крестьянина.
— Туда им всем дорога!
— Что он сказал? — спросил старик другого крестьянина, сопровождавшего арбу.
— Всем нам пожелал такой же смерти, — объяснил тот.
Темный лес молчал. Где-то в чаще раздавался крик совы. Только когда стук лошадиных копыт стих, старик разобрался в словах незнакомого всадника. Повторил их, горестно покачал головой и, ударив палкой быков, повел по подъему скрипучую арбу.
В Карисмерети, в раскинувшейся впереди долине, еще царило ночное спокойствие. Вокруг было совсем темно. Только где-то вдали мерцали огоньки железнодорожной станции.
Беглар и Бабо не поехали через карисмеретский базар, чтобы избежать встречи с патрулями повстанцев. Они объехали деревню задними дворами и остановились у дома Кирилла Медзмариашвили. В комнате горела лампа.
— Хозяин! — крикнул Беглар.
Дверь сейчас же отворилась, и на балкон вышли несколько вооруженных крестьян. Они узнали управляющего Отия Мдивани и сообщили о его приезде Кириллу. Кирилл велел позвать Беглара. Из комнаты доносился громкий разговор. Беглар вошел туда вместе с Бабо. Все находившиеся в комнате поздоровались с ними, но разговора не прекратили. Огромный, широкоплечий, средних лет Нодар Авалишвили, бывший кавалерийский офицер, горячо спорил с руководителями повстанцев — Вано Махатадзе, Нико Гоциридзе и Кириллом Медзмариашвили.