— Снаряжение мы направляем не генералу Деникину, а через Баку туркменам, — возразил Корн.
— Через Баку и Петровск — Деникину, — поправил его Жордания.
Генерал обиделся:
— Я офицер британской армии, а не дипломат, и поэтому никогда не лгал.
Жордания смутился, растерялся, не знал, как парировать слова Корна.
— Я весьма сожалею, что подобные факты и недоразумения имеют место именно в те дни, когда британские войска собираются, как я слышал, покинуть Грузию. Во всяком случае заверяю вас, генерал, что я приложу все усилия, чтобы между Грузией и Англией сохранились прочные дружественные отношения.
Корн недоверчиво взглянул на Жордания и лукаво прищурил глаза.
— Трудно верить, господин президент, в искренность ваших слов, ибо, пока вы здесь говорите о дружбе, грузинский бронепоезд не пропускает эшелона с английским снаряжением и угрожает ему своими орудиями. Это ли называете вы дружественными отношениями?
— Задержаны вагоны с русским снаряжением, вагоны же с британским грузом будут пропущены, — пошел на уступки Жордания.
— Но по вашему распоряжению бронепоезд не пропускает ни тех, ни других вагонов.
— Такого распоряжения я не давал.
— Но то, что сейчас происходит на станции, противоречит вашим словам.
— Вы можете не верить мне, но раз я говорю, что не отдавал такого распоряжения, значит, это так и есть. Я еще раз повторяю: вагоны с британскими грузами будут пропущены.
— Несмотря на ваше заявление, ни одного нашего вагона бронепоезд пока не пропустил, — продолжал твердить свое генерал.
«Уж не слишком ли резко отвечаю я ему?» — подумал Жордания.
— Я пошлю на вокзал моего секретаря, если угодно — с вашим офицером. Он на месте разберется в недоразумении и пропустит ваш эшелон…
Корн выпрямился.
— Недоразумение?.. Да понимаете ли вы, что значит задержать британский эшелон да еще угрожать ему бронепоездом?
— Б…б…б…британские вагоны не входили в состав эшелона. Они стояли отдельно, без паровоза…
Корн положил руки на стол, склонил голову и, подперев подбородок большим пальцем, стал удивленно разглядывать Жордания.
— Это первый случай, когда задерживается британский эшелон? — спросил Корн.
— Да…
— И думаю — последний?
— Надеюсь.
Корн улыбнулся, его красивое лицо покрылось тысячами мелких морщин. Казалось, каждая из них посмеивалась над президентом. Эта ироническая улыбка окончательно обескуражила Жордания.
— П…п…при у…у…условии, — протянул он, — что снаряжение не будет направляться генералу Деникину.
— Я уже сказал вам, — опять заверил его Корн, — что снаряжение предназначено для туркменов, которые воюют с большевиками. Надеюсь, вы против этого ничего не имеете?
— Вам хорошо известно, что грузинское правительство всеми средствами борется с большевиками…
— Вы боретесь с большевиками не так решительно, как этого хотелось бы нам. Это состояние беспомощности продолжаться не может. В Закавказье нужна твердая рука.
— Что вы имеете в виду? — спросил приглушенно Жордания.
— Мы ставим большевиков к стенке, — коротко пояснил генерал, имевший за плечами расстрел двадцати шести бакинских комиссаров и еще немало подобных кровавых дел.
— Этот способ хорош, — заметил Жордания, — но только в том случае, если вам удастся переловить всех большевиков. А это невозможно.
— Генерал Деникин думает иначе, и надо полагать, что к осени он займет Москву. Будете церемониться с большевиками — они сами вас к стенке поставят!
— Все это верно. Для Грузии Советская Россия так же неприемлема, как Россия во главе с царем. Но генерал Деникин намерен восстановить монархию. Целесообразно ли для нас военное снаряжение, оставленное Кавказской армией, отправлять через Грузию генералу Деникину? Ведь он находится с нами в состоянии войны, — не унимался Жордания.
— Неужели вы думаете, что генерал Деникин серьезно намерен воевать с Грузией?
— Да, мы в этом не сомневаемся.
— Ну, тогда вы просто плохо информированы.
— Вчера, части добровольческой армии перешли в наступление у реки Мехадир. Чем же, как не войной, назовете вы столкновение воинских частей, принадлежащих двум различным государствам, в результате которого имеются убитые и раненые? Вы же сами видите, что оружие, данное добровольческой армии для борьбы с большевиками, направлено против Грузии. Как можно назвать все это?
— Назову, особенно при наличии в Грузии британских войск, недоразумением. Оно легко может быть урегулировано. Не для угрозы, но как истинный друг грузин я хочу предупредить ваше превосходительство, что у добровольцев есть танки, морские суда, самолеты… Лично я глубоко верю, что всякое вооруженное столкновение только ухудшит положение Грузии. В таких случаях предпочтительны уступки, а не война. Тем более, что речь идет не о захвате вашей территории, а об установлении благоразумной демаркационной линии.