Она окинула всех злыми глазами, повернулась и быстро зашагала прочь.
Плохо пришлось бы Миха, если бы он не последовал за женой. Торопливо извинившись, он рысцой затрусил за Эло.
Нино сделала несколько шагов вслед за ними. Окликнула Эло, но та не обратила на нее никакого внимания, даже не оглянулась. Нино сиротливо остановилась под деревом.
— Какая Эло странная, нервная, — сказал, подойдя к ней, Корнелий.
Нино молчала, задумчиво, грустно глядя на удалявшихся Миха и Эло.
— Пойдемте в Муштаид, — предложила она, робко улыбнувшись Корнелию, вертя в руках разрисованный зонтик.
— Пойдемте, — согласился Корнелий и взял девушку под руку.
Было девять часов утра. В саду на траве еще блестела роса. Безлюдные аллеи манили своей прохладой. Навстречу Нино и Корнелию попалось лишь несколько женщин с бидонами молока, спешивших на рынок. Они жалостливо поглядывали на нищих и бездомных, прикорнувших кое-где на скамейках. Садовник, благообразный старик, поливавший из лейки цветы, удивленно взглянул на Нино и Корнелия. Красота девушки поразила его. Он снял шапку и вежливо поздоровался с ними.
— Здравствуйте, папаша, — обратился к нему Корнелий. — Скажите, пожалуйста, кроме солдат, бывает ли еще кто-нибудь в вашем саду?
— А ты думаешь, что такой прекрасный сад растили только для солдат?
Это был бодрый еще старик. Опустив лейку на землю, он попросил у Корнелия закурить. Тот достал портсигар и протянул старику. Садовник оказался словоохотливым. Он полюбопытствовал, кто такой Корнелий, и, глядя добрыми глазами на Нино, ласково ей улыбнулся. Но Корнелий поспешил с ним распрощаться. Он взял Нино под руку, и они пошли по аллее в глубь сада. Проходя мимо столетних чинар, Нино подняла голову и с удивлением посмотрела на кроны гигантских деревьев. Потом подошла к одному из них и, как бы лаская, провела рукой по могучему серому стволу.
В аллее китайских акаций было особенно прохладно. Нино закрыла зонт. Широкие ветви образовали зеленый навес. Казалось, что это купол какого-то сказочного здания.
Ветви деревьев застыли в воздухе в каком-то таинственном оцепенении и, казалось, дремали. Сквозь листву пробивались лучи солнца. Тени от мелких листьев нежно ложились на лицо Нино, напоминая причудливым узором тонкую бледно-зеленую вуаль. Набежавший ветерок коснулся листьев, и зеленый навес, выйдя из дремотного оцепенения, заколыхался в голубом эфире. Корнелий взглянул на Нино. Она показалась ему воздушной, какой-то бестелесной. Вспомнилось, как лунной ночью в Карисмерети он так же шел с ней по опушке леса.
Они остановились на берегу Куры, под большой липой. Нино положила на гладкий камень газету и села. Корнелий бросил вещевой мешок на землю.
— Вас не оскорбит, если солдат позволит себе присесть рядом с вами? — спросил он.
— Какой вы злопамятный!
— Да, мне стало очень обидно, когда Эло так пренебрежительно отозвалась о солдатах, — сказал Корнелий, присаживаясь, рядом с Нино на траву.
— Конечно, Эло была неправа, — улыбнулась Нино.
Совсем близко перед ними с шумом неслась полноводная Кура. На прибрежных камнях в мелкой воде, хлопая крыльями, плескались дрозды и трясогузки. На противоположном берегу почти отвесно поднималась гора. С горы низвергался в Куру небольшой водопад. На открытом ветрам плато Сабуртало высились кирпичные здания — артиллерийские казармы.
Нино и Корнелий молча смотрели на противоположный берег.
— Помните, как я с вашей мамой пришла туда навестить вас? — нарушила молчание Нино.
— Еще бы, — ответил Корнелий, вспомнив, как понравился тогда Нино конь Гяур.
— Много воды утекло с тех пор, — с грустью глядя на реку, заметила Нино, словно она была уже в летах и вспоминала далекое прошлое.
— Да, хорошее было время, не то что сейчас, — отозвался Корнелий.
— А чем сейчас хуже?
— Тогда мы были счастливы.
Нино быстрым взглядом окинула Корнелия, который полулежал, облокотившись на руку. Она опасалась, что сейчас он потребует ответа на письмо. Наконец Корнелий решился заговорить.
— Нино, — начал он, — мы здесь одни. Никто нам не помешает. Мы можем спокойно поговорить и разрешить все наши недоразумения…
От сильного волнения он задыхался, голос его звучал глухо.
— Я с таким нетерпением ждал этой встречи, — продолжал он. — Ведь вы не ответили на мое письмо…
Нино побледнела. После разговора с Эло и Миха она могла бы предъявить Корнелию еще больше обвинений и окончательно порвать с ним. Но содержание письма Корнелия было еще свежо в ее памяти. Кроме того, он совсем недавно вернулся с фронта, завоевал на днях первенство на спортивных соревнованиях и был в ее глазах героем.