Кокетничая с молодыми людьми, Маргарита громко смеялась, поминутно наклонялась к Корнелию, положила руку ему на плечо.
Кэти, поговорив немного с молодыми людьми, направилась к столу, за которым сидели Чхиквадзе и Джорбенадзе.
Следя за Маргаритой, Чхиквадзе бесился от злости.
— Или она сейчас же вернется сюда, — сказал он Кэти, — или и ей и этим молодчикам плохо придется.
Кэти знаками стала звать подругу, но та покачала отрицательно головой.
— Идите, Маргарита, ваш кавалер нервничает, — посоветовал Корнелий.
— А ну его!.. — от выпитого вина у нее кружилась голова.
Выждав немного, Чхиквадзе поднялся и направился к столу, за которым сидел Корнелий со своими друзьями. Он грубо схватил Маргариту за руку и потянул к себе.
— Довольно вам сидеть за чужим столом!
— Нет, стол этот не чужой, — возразила Маргарита. — За ним сидят мои друзья, знакомьтесь!
Чхиквадзе осоловелыми глазами посмотрел на Корнелия и его товарищей, едва кивнул им и снова обратился к Маргарите. Корнелий предложил ему стул, но он отказался от него.
— Нет, дорогой, во-первых, у меня есть и свой стул и свой стол, во-вторых, я вам не сводник. Если женщину пригласил я, то пусть она и сидит за моим столом. — Он снова потянул Маргариту к себе.
— Оставьте… Посидим немного, здесь лучше… — упрашивала она.
Чхиквадзе опять дернул ее за руку так, что она едва не упала.
— Ах, тебе здесь лучше! — крикнул он на весь зал, потеряв всякое самообладание. — Вставай, говорю, а не то… — и он выразительно хлопнул рукой по кобуре маузера, высовывавшегося из-под френча.
— Гражданин, ведите себя повежливее, — попытался утихомирить Чхиквадзе возмущенный Корнелий. — Нельзя так обращаться с женщиной.
— А ты не суйся не в свое дело, — оборвал его Чхиквадзе. — Сидишь — ну и сиди, раз тебя не трогают.
— Не трогают? А ты попробуй! — в свою очередь повысил голос Корнелий.
— Молчи! Убирайся отсюда, пока я не отправил вас куда следует. Знаю, что вы за фрукты! — взревел Чхиквадзе.
Корнелий вскочил как ужаленный:
— Сам убирайся, негодяй!
— Ты это кому?.. — Чхиквадзе выхватил маузер.
Мито успел ударить его по руке. Раздался выстрел. Сжав Чхиквадзе руку, Корнелий заставил его выпустить оружие. Кукури поднял упавший на пол маузер.
Женщины начали кричать. Чхиквадзе быстро скрылся. Публика бросилась к выходу. Картежники, игравшие в казино, в панике рассовывали по карманам деньги.
Когда Чхиквадзе выстрелил, Корнелию показалось, что кто-то палкой ударил его по левой ноге. Собравшись снова сесть, он почувствовал, что нога онемела. Он бессильно опустился на стул. Под его ботинком растекалась лужа крови…
К столику, который занимали Корнелий и его приятели, подошел мужчина в черкеске. До этого он сидел с офицерами, занимавшими стол в противоположном углу зала. Корнелий узнал в нем бывшего старшину их батареи — Сосо Лазришвили.
Разрезав шнурок, Лазришвили снял с простреленной ноги ботинок и осмотрел рану. Пуля попала в ступню и вышла около пятки.
Бывалый старшина туго затянул ногу выше колена салфеткой, а другой салфеткой перевязал рану.
Взяв у Кукури маузер, Лазришвили посоветовал отвезти Корнелия в больницу.
Мито и Кукури подставили Корнелию свои плечи. Опираясь на них, он сошел с лестницы и сел в фаэтон, вызванный официантом. Они поехали в Михайловскую больницу. Гига сидел рядом с Корнелием. Мито — на переднем сиденье, Кукури стоял на запятках.
— Мерзавец, что он натворил! — ругался Кукури и в то же время упрекал себя: — И пришло же мне в голову пригласить вас в этот проклятый клуб!
Фаэтон въехал во двор больницы.
Корнелия сейчас же взяли в операционную и, наложив асептическую повязку, положили на койку.
Дежурный врач вызвал Мито и Гига к себе в кабинет.
— Рана опасная, — сказал он. — Советую оставить раненого на ночь в больнице. Утром его осмотрит главный хирург. Тогда решим, как быть дальше.
— Не знаю… — заколебался Мито. — Разрешите позвонить к нему домой.
— Подожди, — возразил Гига, — сейчас три часа, ты переполошишь людей.
— Что же тогда делать?.. — размышлял Мито.
— Позвоните и скажите, что рана легкая, — посоветовал врач.
Резкий телефонный звонок поднял Дата Микеладзе с постели.
— Корнелий легко ранен в ногу, — услышал он. — Мы с ним в больнице. Оставить ли его на ночь здесь или вы приедете за ним…