— А вы забываете воинственный тон ваших газет в Азербайджане, на Северном Кавказе… Прочтите эти газеты… Они нам грозят военным нашествием… Мы в окружении… Красная Армия стоит в Азербайджане и на Северном Кавказе, — мрачно произнес Рамишвили.
— Но ведь на нас никто не нападает. А тон газет давно уже изменился.
— Не нападают, но нападут, если только начнется восстание… Случится то, что случилось на Северном Кавказе, в Азербайджане.
— Не потому ли вы ищете себе союзников и уже решили, кажется, протянуть руку Врангелю? — спросил в упор Киров. — Нам известно, что между ним и грузинским правительством уже заключено при непосредственном участки англичан соглашение. Но разгром Врангеля так же неизбежен, как был неизбежен и разгром других контрреволюционных армий. Кроме того, насколько мне известно, англичане и французы уходят из Батума. Отсюда и ваша тревога, ваша повышенная нервозность. Мало того, помогая Врангелю, вы отказываетесь возвратить военное имущество, принадлежащее по праву Советскому государству.
— Если перед лицом опасности вторжения советских войск нам неоткуда ждать помощи, то неужели наша тревога непонятна вам?! Но не потому, конечно, отказываемся мы возвратить вам военное имущество, которое, как вы говорите, принадлежит Советскому государству. Есть другие мотивы. О них и о мнимом нашем соглашении с Врангелем проинформирует вас наш министр иностранных дел, — заявил Жордания.
Гегечкори попытался ответить Кирову:
— Я могу заявить вам с полной ответственностью, что между нашим правительством и Врангелем не существует никакого договора или соглашения. Что же касается задержки военного имущества, принадлежащего Советскому государству, то она является следствием того, что ваше правительство не выполняет ряда пунктов по заключенному между нами торговому договору. Так, например, оно прекратило поставку нам нефти и бензина, не дает хлеба и другого продовольствия.
— Потому, что у нас нет уверенности в том, что поставляемое горючее и продовольствие не попадает в руки наших врагов, — пояснил Киров.
— Без взаимного доверия тесное сотрудничество между государствами немыслимо, — заметил Жордания.
— Ну о каком же взаимном доверии, господин президент, может идти речь, если совсем еще недавно из Грузии в Крым, с согласия вашего правительства, были отправлены офицеры бывшей армии Деникина, интернированные вами на основании международного права? Вы говорите о нефти, о бензине, уверяете, что у вас острая нужда в горючем. Но тогда зачем же все это, к тому же по весьма сходной цене, попадает опять-таки в руки Врангеля? Ведь по мирному договору, заключенному между нами, ваше правительство обязывалось не оказывать никакой поддержки контрреволюционным армиям, воюющим против Советской России.
Жордания и министры некоторое время молчали, сраженные неоспоримостью доводов Кирова и его осведомленностью в тайнах их политики. Среди документов, изобличающих политику меньшевиков, Кирову была известна правительственная телеграмма, адресованная с Крымского фронта Ленину, которая полностью доказывала двуличие меньшевистского правительства. В ней сообщалось, что Врангель получает топливо из Батума, что Грузия переправляет в Крым бывших офицеров царской армии.
Придя в себя от растерянности, министры начали наперебой опровергать факты, доказывающие нарушение договора.
— Что касается офицеров, — вновь пытался оправдать действия правительства Гегечкори, — то, придерживаясь строжайшего нейтралитета в борьбе между Антантой и Советской Россией, Грузия просто не имеет права заключать их в концентрационные лагеря или задерживать на своей территории.
Президент старался убедить Кирова в том, что его, Жордания, правительство желает только одного — установить с Советской Россией полное взаимопонимание и самую тесную дружбу. Но Киров подтвердил, что только неуклонное выполнение заключенного с Советской Россией договора может обеспечить это взаимопонимание и дружбу, дать Грузии возможность выйти из кризиса и хозяйственной разрухи.
— Дороговизна у вас растет с каждым днем, — продолжал Киров. — Недавно вы вынуждены были повысить ставки рабочим и государственным служащим. Но за этим сейчас же последовало новое, резкое повышение цен на все продукты. Промышленности у вас почти нет. Нет и валюты, которую мы могли бы дать вам на известных условиях… За товары, ввозимые из-за границы, вы можете предложить только марганец, и то в ограниченном количестве. Нужда в топливе у вас огромная. Вы расходуете уже последние остатки нефти и угля. Не сегодня-завтра поезда станут. Наконец, вам не хватает хлеба…