Эти матери и бабки обвиняемых, наверное, не представляют себе и не осознают последствия обращения в суд и его проигрыша. Некоторым просто наплевать на то, что произойдёт с их родным. Главное, чтобы всё выглядело так, что им не наплевать. Это предполагает вздымание груди в праведном негодовании и настаивание на том, чтобы суд, несмотря на наличие ужасных улик, непременно состоялся. Меня, — их защитника, того, кто знает, — они отказываются слушать и следуют более «правильным» рекомендациям. Эти люди скоро теряют интерес к делу и, после примерно третьего или четвёртого заседания суда, прекращают являться в суд. Тогда мне становится легче убедить клиента действовать в его же собственных интересах и принять соглашение о признании вины.
Одна из проблем — то, что негритянки из нижних слоёв общества заводят детей в 15 лет. Далее они заводят детей от разных других негров до тех пор, пока не обзаведутся пятью-шестью детьми. В школу такие мамаши не ходят. И не работают. На деньги общества жить не стыдятся. Они строят свою жизнь так, что они всегда будут получать шальную денежку и никогда не работать. Среди белых, латиноамериканцев и других рас и этносов я этого не вижу.
Чёрные мужчины, которые становятся моими клиентами, тоже не работают. Они получают государственные пособия по нетрудоспособности из-за умственного дефекта или за некую невидимую физическую хворь. Они ни за что не платят: ни за жильё (бабушка живёт на велфэр, а он живёт с бабушкой), ни за еду (бабушка и молодая-мама с ним делятся), ни за ребёнка. Когда я узнаю, что мой 19-летний подзащитный нигде не работает и не учится, я спрашиваю его чем он целыми днями занимается. Он улыбается: «Ну, просто… это… Отдыхаю». Эти люди живут без всяких чаяний, без всяких стремлений и без всякого стыда.
Если черному сказать прийти на суд должным образом одетым и не дать особых указаний как именно, то он придёт в совершенно неподходящем для такой обстановки одежде. Я защищал негритянку, находившуюся под следствием за наркотики. На судебное заседание она пришла в бейсболке с вышитым листом конопли и с надписью «Лигалайз!». Я защищал негра, который пришёл на суд в майке с надписью «Законы для лохов». У нас в офисе есть набор костюмов, рубашек, галстуков для клиентов, чтобы одевать их для судов присяжных. Часто нескольким адвокатам приходится убеждать чёрного надеть рубашку и галстук вместо майки с изображением знака банды, в которой он состоит.
Время от времени в средствах массовой информации сообщают, что, хотя чёрные составляют 12 процентов населения, в тюрьмах их содержится 40 процентов от числа заключенных. Нам это с негодованием подаётся, как следствие несправедливого отношения к ним со стороны системы уголовного правосудия. СМИ не говорят нам о ещё одной стороне ужасной действительности, — рецидивизме. Чёрных задерживают и осуждают многократно. Для чёрного иметь пять ходок за уголовщину к тридцатилетнему возрасту — норма. Такие рекорды крайне редки среди белых и латиноамериканцев. Ещё реже такие достижения встречаются среди азиатов.
Когда-то наш офис искал для себя девиз, в котором бы заключалась наша философия. Кто-то шутя предложил такой: «У каждого должен быть одиннадцатый шанс!».
И всё же я либерал. Я считаю, что те из нас, кто может обеспечить изобилие, должны обеспечить основные нужды, — еду, жильё, медицинское обслуживание, — для тех, кто о себе заботиться не может. Я полагаю, что у нас есть эта обязанность даже перед теми, кто позаботиться о себе может, но этого не делает. Такое мировоззрение требует сострадания и готовности действовать.
Мой опыт научил меня, что мы живём в стране, в которой суд присяжных скорее всего засудит негра, совершившего преступление против белого. Даже самые глупые чёрные знают это. Если бы так не было, то преступлений чёрных против белых было бы намного больше.
Однако мой опыт также научил меня тому, что чёрные отличаются почти во всех аспектах от всех других людей. Они не способны рассуждать так же, как все люди. Они не умеют общаться так же, как остальные. Они не в состоянии управлять импульсами своего организма. Они представляют угрозу всем, кто стоит на их пути, — чёрным и нечёрным, без разницы.
Как решить эту проблему, я не знаю. Но, я знаю, что плохо обманывать общество. К какому бы решению ни пришли, оно должно основываться на правде, а не на том, что мы думаем, является правдой. Что касается меня, то я продолжу исполнять свой долг защищать права всех тех, кому я нужен.
Эта статья впервые была опубликована в интернет-выпуске «Американского Возрождения» за 9 мая 2014 г.