Подойдя к пикапу, я забросил сумку через кабину на пассажирское сиденье и сел за руль. Интересно, как отреагирует Нико на мой внезапный визит? Может, если принести парню ужин, он не станет прогонять меня. Своего рода оливковая ветвь.
Заехав по пути в кафе Лу, я свернул на длинную подъездную дорожку, ведущую к дому Адрианы. Уже смеркалось и вечерний ветерок сдувал с деревьев высохшие листья. Интересно, как скоро наступят холода?
Подъезжая к стоянке, я размышлял о том, как лучше всего подкатить к колючему парню, чтобы провести время с Пиппой. Тарелки с пастой, взятой на вынос, источали теплый пикантный аромат, который заполнял собой всю кабину грузовика, и желудок, неудовлетворенный салатом, доставшимся ему на обед, непроизвольно заурчал.
Схватив пакеты с едой, я направился к парадному входу, в последний момент тормознув, прежде чем открыть дверь. Мне не приходилось стучать, навещая Адриану, но стоило взяться за дверную ручку, как напоминание о ее смерти тут же нахлынуло, пронизывая насквозь.
Не успев нажать на кнопку звонка, я уловил краем глаза движение в узком окне справа от двери. Нико стоял посреди большой комнаты, одной рукой обнимая Пиппу, а другой задрав подол футболки.
Грудь с плечом украшало огромное мокрое пятно, будто Пиппа только что срыгнула на него. Лицо Нико исказила гримаса, пока он пытался снять заляпанный предмет одежды, не выпуская при этом ребенка из рук. Низ футболки приподнялся, явив миру нескончаемые просторы татуировок на плоском животе.
И словно удар ниже пояса меня снова настигло уже знакомое чувство. А парень-то невероятно привлекателен. По какой-то причине я запамятовал этот маленький факт со дня похорон, не в силах ничего разглядеть сквозь пелену горя и гнева. Но теперь, наблюдая за ним в обычной обстановке, без той дурацкой официальной одежды, которую Нико напялил в день поминальной церковной службы, я видел насколько он ошеломляющий.
Я всегда знал, что Адриана прекрасна. Она привлекала много внимания будучи красивой женщиной. Но этот парень — ее брат — был еще великолепней. Смотреть на него казалось сродни разглядывать редкую коллекцию драгоценных камней. Краски, детали, нюансы — потребовались бы годы, чтобы по достоинству оценить его. Волосы, тату, пирсинг. Симметричные черты прекрасного лица.
И полуприкрытые глаза, в которых было все — страх, неуверенность, одиночество.
Прекрати проецировать, придурок.
Я застыл как вкопанный, когда красивый мужчина передо мной обнажил торс. Взгляд не знал, за что зацепиться — там было столько татуировок. Они полностью покрывали подтянутое тело, разжигая интерес моего очень одинокого, жалкого члена. Пульс просто зашкаливал, пока я пытался вобрать все это зрелище.
Татуировки покрывали почти каждый дюйм его кожи, за исключением небольшой области в районе сердца. Нетронутое пространство уникально выделялось, и я удивился, почему, черт возьми, человек с таким количеством рисунков на теле оставил нетронутым место в центре груди.
Как я и подозревал, на его сосках торчал пирсинг. Один взгляд на маленькие черно-матовые штанги, и я чуть не захлебнулся слюной. У меня никогда не было парней с таким пирсингом. Интересно, каково ему, когда кто-то играет с ними? Каково взять их в рот и потянуть?
Блядь. Кровь к члену приливала так быстро, что пришлось переложить все пакеты с едой в одну руку, чтобы сдавить его и поправить. Как, черт возьми, этому странному парню удалось так возбудить меня? Неужели я всего за секунды стал тверд как камень?
Да.
Без сомнения, да.
Глянув на Нико, я понял, что он бросил футболку на пол и снова принялся убаюкивать Пиппу. Удивительно, насколько парень передо мной отличался от того тощего мальчишки, с которым я столкнулся когда-то в кинотеатре. Пусть Нико так и не стал крупным, но небольшие бицепсы, как и рельефные плечи, теперь были четко очерчены и бугрились, пока он перекладывал ребенка на руках. Когда Нико положил Пиппу на плечо, я увидел накачанный пресс и едва различимую дорожку волос, ведущую от пупка под пояс черных спортивных штанов.
Яркие фиолетово-бирюзовые волосы торчали в разные стороны, как будто их взъерошили пальцами. В этом человеке было столько прекрасного, что я оказался не в силах отвести глаз.
Пока я стоял там, сжимая рукой промежность, он начал петь. Нико пел колыбельную моей милой Пиппе, а я чуть ли не дрочил, глядя на них. Ну что я за больной псих?
Господи, Уэстон. Вытащи уже голову из задницы.
Но до чего же это было великолепно.
Я вспомнил давнюю клятву — никогда не доверять первоначальной похотливой реакции на горячего парня. И разочарованно покачав головой, потянулся к дверному звонку, желая, чтобы член успокоился и упал прежде, чем Нико увидит степень моего отчаяния. Он поднял глаза, отреагировав на звук, и посмотрел на меня через стеклянную дверь. Я пытался выглядеть беспечно, хотя вряд ли справился.
Открыв мне, Нико безмолвно уставился на своего незваного гостя.
— Хм, привет, — начал я, прекрасно понимая, что вот-вот начну глупо лепетать. — У меня для тебя ужин. В смысле для нас. Я принес тебе ужин. И мне. Поесть вместе. Ну, нам не обязательно есть вместе. Правда, я принес достаточно для двоих. Хотя, думаю, могу оставить тебе обе порции, и тогда у тебя будет еда про запас. Если так, тогда я просто сделаю себе бутерброды дома. Кстати да, почему бы тебе не оставить еду себе? И я отстану уже от твоей фиолетовой головы.
Боже ж ты мой.
Уголок его рта приподнялся, и я вдруг почувствовал, что краснею. Поспешно поставив пакеты на порог, я повернулся, чтобы уйти. Но прежде, чем успел сделать хоть шаг, Нико схватил меня за локоть. От прикосновения я замер, но не обернулся.
— Погоди, — голос его был таким мягким и теплым, что даже мой член закатил глаза. Конечно, теперь у него еще и сексуальный голос. Голди права. Мне действительно нужно срочно кого-нибудь себе найти. Это дерьмо выходит из-под контроля.
— Думаю, она заболела, — продолжил голос из моих грез.
Большего, чтобы прийти в себя мне не требовалось. Исчез похотливый молокосос, практически ощущавший на языке маленькие черные штанги, а его место занял взбешенный врач, любящий Пиппу и переживающий за ее здоровье, пока она в руках неопытного панка, стоявшего сейчас на крыльце.
ГЛАВА 7
Нико
Ни за что в жизни я не отважился бы попросить этого парня о помощи, не покажи он себя вдруг с другой стороны — глуповатым и заикающимся — когда я открыл дверь. Передо мной стоял вовсе не тот контролирующий все и вся ублюдок, которого я повстречал несколько дней назад, и далеко не тот дерзкий подросток из детства, а совершенно другой человек.