— Я так не считала тогда. Не считаю и теперь, — холодно отозвалась она. — Ни мой дед, ни мой отец никогда не были аккуратны с деньгами. Но они были преданы «Парируа», они самоотверженно отдавали себя созиданию. Я всегда чувствовала, что должна принять эстафету из их рук. Ведь именно ради своих потомков они основали хозяйство…
— Ты говоришь, как мой брат. Он, в отличие от меня, не мыслит себя вне стен родного замка, тогда как на меня величие этих стен производит гнетущее действие, побуждает отправиться в путь, чтобы на расстоянии отождествлять себя с родиной предков. Издали все видится иначе, чем вблизи.
— А чем именно занимается твой брат? — сменила тему Гизелла.
— Ну… у него масса разнообразных занятий. И в бухгалтерии он ас, и во многих прочих сферах, — неопределенно ответил Роман. — Но вернемся к тебе. Мне кажется, тебе естественнее всего было бы отправиться изучать не бухгалтерский учет и тонкости финансового управления, а искусство. У тебя отменное чувство стиля, позволяющее без особых ухищрений эффектно смотреться даже в самых незатейливых нарядах, у тебя удивительная внешность, на которую наверняка был бы большой спрос, стань ты моделью или актрисой. Но вместо этого ты изолировала себя в пределах фермы, изнемогая от тяжелой работы, которая не каждому мужичине под силу. Неужели такой ты видела свою жизнь в юности?
— Нет, я видела ее разной. Какое-то время я увлекалась живописью и графикой, достигла определенных, но весьма скромных успехов, после чего мой интерес к этой сфере деятельности поостыл. Я полагаю, что для того, чтобы зваться кем-то, нужно страстно этого желать. Вот моя сестра, например, не мыслила себя вне творчества, а я мыслила. Мои занятия живописью и увлечение театром не прошли даром и позволяют мне судить о достижениях людей искусства, ценить их по достоинству. Так я удовлетворяю свою потребность в прекрасном. И этого достаточно. Однако мне сложнее было представить себя вне «Парируа». До сих пор не получается.
— Сила привычки, — укоризненно заключил Роман.
— А в чем состоит твое призвание?! — резко спросила Гизелла.
— Лучше скажи мне, чем бы ты хотела заниматься, если решишься покинуть «Парируа»? Помимо работы на земле, что могло бы тебя привлечь?
Гизелла выдержала длительную паузу. У нее не было готового ответа на этот вопрос, несмотря на то, что она задавала его себе каждый день.
— «Парируа» была моим главным достоянием не только как наследие предков, но и как моя единственная среда обитания, точка приложения сил. Такой образ жизни идеально соответствовал моему складу. Однако помимо сельского хозяйства меня интересуют новые технологии. Я подумываю заняться их изучением, применением достижений прогресса в сельском хозяйстве.
— Необычное желание для молодой женщины.
— Недостаточно утонченно? — улыбнулась Гизелла. — Но в нашей семье уже есть один дизайнер модной одежды… А зачем ты все это выспрашиваешь, Роман?
— Простое человеческое любопытство, — легкомысленно отозвался он.
— Сомневаюсь, — проговорила Гизелла.
— Управленцы — настоящие управленцы — обязаны знать все о людях, с которыми работают. Нет несущественных деталей, все имеет свой вес в общем результате. Я не имею в виду подробности биографии. Но то, как человек видит свою дальнейшую жизнь, то, с чем сопрягает свои чаяния, необходимо учитывать, чтобы работа не стала разочарованием. Если ты хочешь применять новые технологии в сельском хозяйстве, то в моих силах поспособствовать реализации твоих интересов. В этом я вижу свою миссию владельца и руководителя.
— Благородно, — сухо произнесла Гизелла.
— Каждый проект нуждается в тщательно выверенной стратегии, но и тактическое его воплощение имеет не меньшую важность. И именно люди — персонал — делают проект реальностью.
— И ты намерен использовать местных для реализации своей программы? — справилась Гизелла.
— Именно, — подтвердил магнат. — Настолько активно, насколько смогу.
Гизелла рассмеялась.
— Ты сомневаешься, что у меня это получится? — спросил он.
— Есть такая мысль, — ответила она.
— Вот увидишь… — произнес мужчина и поспешно добавил: — Полагаю, нам уже пора.
Гизелла отложила льняную салфетку и встала из-за стола прежде, чем Роман успел подойти и взяться за спинку стула.
— Спасибо, но нет необходимости ухаживать за мной, — сказала девушка.
— Так уж меня воспитали, — проговорил балканский принц. — А еще я намерен проводить тебя до дома, что даже не обсуждается, — заведомо пресек он возможные прекословия.
Гизелла холодно взглянула на спутника.