— Это от волнения. А что все-таки произошло в воздухе?
— Мы были севернее от грозового фронта, когда начались помехи и проблемы с навигацией. Но мы справились. И это все, — подвел черту Роман. — Мы успели выучить дорогу до фермы, благодаря этому обошлись без навигационного оборудования.
— Уже сумерки. Не представляю, как в таких условиях можно найти ориентир.
— Как видишь, это возможно, если очень захотеть. Одно то, как ты меня встретила, стоит и больших испытаний, — пошутил Роман, стоя на пороге особняка.
— Признаться, я очень испугалась, — проговорила Гизелла и вновь устремилась в его объятия.
— Ты? Испугалась? Поверить не могу! — прижимая ее к груди, воскликнул Роман. — Не за меня ли?
— Аза кого же еще?
— Не пожалеешь об этих словах, когда поостынешь? — улыбнулся он.
— Не думаю, — покачала она головой.
— Посмотри-ка на меня, Гизелла, — нежно попросил он и осторожно приподнял зардевшееся личико кончиками пальцев. — Я хочу сделать тебя своей женой. Нет, я намерен это сделать в самом ближайшем времени. Слышишь меня, Гизелла? Я люблю тебя. Что скажешь?
— Спасибо, — пробормотала она.
— Что за ответ? — изумился мужчина. — Я хочу знать, согласна ли ты стать моей женой?
— Это очень приятное… очень лестное, но все-таки очень странное предложение, Роман, — отозвалась Гизелла.
— Но ты его принимаешь…
— Н-нет, не думаю, — неуверенно проговорила она, опустив глаза.
— Но… почему?! — недоуменно воскликнул он.
— Все так поспешно… Что вообще между нами общего? Как мы сумеем сосуществовать рядом, будучи такими разными? Ты только думаешь, что любишь меня, Роман. Но что мы будем делать, когда выяснится, что тобой руководил импульс, не более того?
— О чем ты говоришь, милая? Если я говорю, что люблю тебя, значит, так оно и есть!
— Но ты меня так мало знаешь! — воскликнула Гизелла.
— За это время я узнал о тебе все, что хотел, любимая. И то, что я о тебе знаю, позволяет мне быть уверенным в своих чувствах.
— Но ты сам говорил, что не хочешь смешивать бизнес и удовольствия, — напомнила она ему.
— Когда мы поженимся, то станем одной семьей, с общими интересами, — убежденно проговорил Роман. — Разве ты не хочешь остаться хозяйкой «Парируа», родная?
— Безусловно, я хочу этого, но ты не должен жертвовать ради меня своей свободой!
— Кто говорит о жертве, девочка моя? Для меня будет счастьем жениться на тебе. Ты согласна? — доискивался он ее ответа.
— Мне сложно решиться прямо сейчас. Все так внезапно… И кажется таким невероятным. Возможно, мне просто нужно разобраться в себе…
— Но я хотя бы нравлюсь тебе? — осторожно спросил принц, чуть отстранившись. — Я помню, ты как-то сказала, что не веришь в любовь с первого взгляда, но у нас было уже достаточно времени, чтобы понять каждому, что мы друг к другу испытываем. Повторяю, я уверен в своих чувствах к тебе. И решающим для меня стало то, что двадцать четыре года ты хранила себя и сумела довериться мне… Я полагал, что любовь играла в этом не последнюю роль… Или ты хочешь разубедить меня? — насторожился он.
— А ты не подумал, что просто не было привлекательных мужчин в радиусе двадцати километров вокруг «Парируа» все эти годы?
— Что ты хочешь этим сказать? Неужели я был первым сколько-нибудь подходящим и только поэтому ты отдалась мне? — не скрывая своего возмущения, произнес Роман.
— Еще потому, что ты принц, потому, что не похож на всех, кого мне доводилось знать. Ты красив, умен, мне не было с тобой скучно, даже когда мы не находили общего языка… Много было причин тому, чтобы решиться на тот шаг.
Роман выслушал ее и захохотал. А отсмеявшись, спросил:
— Почему ты просто не хочешь сказать, что влюбилась? К чему это нагромождение обоснований?
— Правильнее будет признаться, что я тебя хотела, — сдержанно сказала Гизелла.
— И это в прошлом? Теперь ты уже не хочешь меня? Я тебе наскучил?
Гизелла отвела взгляд в сторону.
— Ответь, дорогая. Скажи мне правду, — прошептал он, нежно взяв ее за руку.
— Черт побери! Чего ты от меня хочешь, Роман?! Немедленной капитуляции?! Мне и без того сложно.
— Я хочу от тебя только одного, Гизелла. Взаимности. Либо ответной любви, либо ответной откровенности, — просительно проговорил он.
— Как можно рассуждать о любви, когда желания затмевают разум?!
— Понимаю, — отозвался он. — Я тоже так думал. Но этот экстремальный воздушный рейс заставил меня понять, чего я на самом деле желаю. А желаю я тебя. С самого первого мгновения, как тебя увидел. И я хочу, чтобы у меня был шанс доказать тебе это не только в спальне. Безусловно, я страстно желаю тебя. Но и просто быть рядом с любимой — для меня великая радость. И я полагал, что радость эта обоюдная.