Будучи аристократкой, а еще старшим управляющим всех филиалов фирмы в баронстве, эта девушка и вправду имеет связи и власть осуществить свои угрозы.
Однако…
— Я так не думаю, — ухмыляюсь ей в ответ.
— Задери тебя мавки, Домин! — шеф обрушивает кулак на стол. — Перед тобой сидит высшее начальство! Кто ты такой, чтобы перечить ему?!
Я бросаю на Дрюкова снисходительный взгляд. Его вспыльчивость можно понять. Ты отдаешь фирме десять лет жизни, нервов и сил, а потом приходит девчонка, у которой еще молоко на губах не обсохло, и за год вырастает от бухгалтера до управляющего по баронству.
Она занимает место, на которое метил ты, и теперь тебе приходится стелиться перед ней, либезить, уступать свое кресло и стоять в углу собственного кабинета, пока молодая начальница копает для тебя яму.
Не думал, что скажу это, но отчасти я даже уважаю Дрюкова. Не за обман подчиненных и постояный перевод стрелок, а за упорность и трудоспособность. В отличие от этой девки Лавер, он действительно заслуживает пост старшего управляющего.
Но как тогда Юнона обошла его? Хороший вопрос…
— Хвалю за рвение, — говорит Лаверн, — но кто разрешал тебе открывать рот, Валентин?
Дрюков испуганно отшатывается и склоняет потную голову.
— П-простите, госпожа Лаверн! Больше не повторится!
Полет ласточки Юноны по карьерной лестнице и такое к ней отношение Дрюкова объясняется очень просто. Ее дядя, Натаниэль Лаверн, сидит на посту исполнительного директора Стрилогик.
Фыркнув, аристократка отворачивается от Дрюкова. Ее тонкие брови сходятся домиком.
— Ты чересчур спокоен, — хмыкает Юнона. — Так уверен, что избежишь наказания за финансовые махинации?
Я пожимаю плечами.
— Не моя подпись стоит на документах.
— Ах ты, засранец! Не думай, будто сможешь свалить все на меня!
Под смертоносно-острым взглядом Юноны шеф моментально тухнет.
— П-простите, госпожа Лаверн…
— А сходи-ка ты куда-нибудь подальше, Валентин. В туалет, например.
— Н-но я… не хочу…
— Захоти!
Усы Дрюкова недовольно вздрагивают, после чего он виновато кланяется и покидает кабинет. Я почти слышу все те проклятия, которыми он мысленно осыпает меня, что заставляет вылезти на лицо довольную улыбку.
Бесить начальство — это та-а-ак приятно!
— Прекрати улыбаться, как идиот! Меня это бесит! — требует вдруг Юнона, однако добивается обратного. — Твой начальник организовал грязную схему со списанием служебного транспорта в сумее больше, чем на десять тысяч солов. И теперь вам обоим грозит тюремный срок. Ему — за организацию, тебе — за соучастие. Что из этого тебя так смешит?
Я мысленно присвистываю. Вчера Дрюков строил из себя белого и пушистого, а на деле если бы не мое грубое вмешательство в бухгалтерию, то его махинации так и не всплыли бы.
И где заслуженная благодарность?
Вместо нее Юнона достает из портфеля листок бумаги, ручку и кладет передо мной.
— Пиши!
Даже не шелохнувшись, я продолжаю расслабленно изучать девичье декольте. Кажется, побольше, чем у вчерашней аристократки, но для верности нужна тактильная экспертиза…
— Ты меня слышал, животное? — морщит носик Лаверн. — Бери ручку и расписывай во всех подробностях! Как Дрюков предложил тебе влиться в его схему, кто еще в ней участвует, имена, должности… в общем, все, что знаешь!
— И что мне за это будет? — заламываю бровь.
— Отделаешься увольнением, — аристократка пожимает тонкими плечами. — А будешь упираться, так Дрюков выйдет сухим из воды и вместо него сядешь ты! Последний раз деньги ведь на твой счет ушли, не так ли?
От абсурдности ситуации меня пробивает на смех. Так ведь сразу и не скажешь, повезло мне или наоборот?
— А ведь в этот раз он действительно не виноват, — отдышавшись, вытираю слезинку.
— Что это значит? — хмурится Юнона и заинтересованно подается в мою сторону.
— Я приказал ему, и он исполнил, — пожимаю плечами. — Собачья порода, что тут скажешь?
— Тц, что за бред! — девушка разочарованно фыркает. — Приказал? Ты? Может, и грязные схемы Дрюкова тоже ты организовал? — пальчики с дорогим маникюром припечатывают ручку к листу. — Хватит уже бесить меня и делай, как я сказала!
Я недовольно прищуриваюсь. Этой сучке удается задеть мою гордость.
— Почему же я не мог организовать эту схему?