Амелии от возмущения не хватает воздуха. Она ищет поддержки у подруг, которые старательно прячут улыбки.
Вдруг Корнелия надевает высокомерную маску.
— Если тебе, Константин, не нравится наша компания, ты всегда волен уйти!
Аристократки тут же меняются в лице. Они могут только догадываться, какие отношения связывают нас с Корневой. Поэтому они гончими на изготовке ждут первого приказа хозяйки растерзать жертву.
Я спокойно заламываю бровь:
— Почему это я должен уходить из-за своего стола?
От такой наглости платиновая блондинка даже на секунду теряется.
— Потому что этот стол всегда занимаем мы! — приходит на помощь Жаккард.
— Я здесь ем, значит, этот стол мой, — отвечаю с невозмутимым лицом и закидываю в рот кусочек орехового сыра.
Аритократки растерянно переглядываются. Неприятно внезапно потерять свою территорию. Но это их промах: нечего доморощенным девицам тягаться с сиротой из приюта, где из-за нехватки мест и яиц приходится есть на полу, а некоторым слюнтяям и вовсе с пола.
Отойдя от шока, Станкович качает головой:
— Ах, девочки, опасное это дело: дергать тигра за хвост…
Стефания наклоняется в мою сторону и кладет подбородок на ладони.
— Ко мне можешь обращаться на "ты", тигр-р-р!
Эта южная мурчащая "р" ласкает уши и заставляет мурашки выплясывать вальс на мошонке.
Похоже, Станкович решает сменить подход. Я уже говорил, что она опасная женщина?
Покосившись на Корневу, зеленоволосая Жаккард расценивает ее молчание по-своему и кивает:
— Ко мне тоже.
Все еще обиженная Драгунова задирает носик:
— Меня можешь звать Амелией Прекрасной или, гм, Непревзойденной! Например: "О, Сияющая Амелия, вы затмеваете сегодня само солнце! Позвольте же мне сводить вас отобедать в хороший ресторан, купить вам новую сумочку и дать денег на прочие мелкие расходы, разумеется, безвозмездно"!
Над столовой разлетается новый взрыв женского смеха, к которому присоединяюсь и я. Благородным леди приходится даже просить прощения у окружающих и дежурных из студсовета.
Наша беседа продолжается в том же ключе. Обсуждаем разные темы, я все же рассказываю забавные истории из сиротской молодости, аристократки подкалывают друг друга, прощупывают меня, а я их. К сожалению, не руками.
Несмотря на то, что сел последним, обед я заканчиваю первым. Пока Корнева не получит по заслугам, аппетита мне не видать.
Напоследок, когда аристократки наперебой просят меня не покидать их компанию, я купаюсь в завистливых взглядах и шепоте окружающих студентов.
Мне даже приходит в голову, что это один из аристо с задетой гордостью решает догнать меня в коридоре и выяснить отношения.
Ведь кто еще может так бесцеремонно хлопнуть тебя по плечу?
— Эй, Домин, привет!
— Как жизнь, брат?
— Можно сказать, как у сатира в лесу с нимфами, да?
Простолюдины. Конечно.
Один пухлый и прыщавый со странной стрижкой. Другой низкий и челкастый. Третий высокий и статный, почти аристократ, если бы не обделенное интеллектом лицо.
Я знаю этих гавриков. Учатся на моем потоке. Приверженцы догмы, что простолюдины должны держаться вместе.
Только когда на меня катили бочку аристократы, именно студенты-простолюдины ради очков в свою пользу устраивали мне темные и прочие никчемные детские шалости.
К тому же, догма сплоченности относится к слабым и угнетенным. Я же не отношу себя к таковым. О чем прямо и заявляю этим шакалам, которые пытаются ко мне подмазаться.
Если бы не обед в компании аристократок, они бы продолжили шарахаться от меня, как от чумного.
— Ты не прав, Костя!
— Мы, простолюдины, должны помогать друг другу и держаться вместе!
— Да, а то получается, что как только к аристократам подлизался, так сразу забыл о своих корнях. Некрасиво получается, знаешь ли!
Я бросаю взгляд за спины собеседников. Корнева скрещивает руки под грудью и обливает шакалов ледяным голосом:
— Можете начинать подлизываться.
Парни аж подпрыгивают и расступаются перед Корнелией. Что-то извинительно лопочут, косятся на меня, чтобы я представил их аристократке.
Я молчу.
Девушка не выдерживает первой.
— У вас больше нет других дел, кроме как пялиться на меня?
— П-простите, госпожа Корнева…
— Извините…
— Мы пойдем…
Понурив головы, бросая на меня озлобленные взгляды, парни убираются восвояси.
— За мной, плебей! — выдает блондинка и, не оборачиваясь, направляется подальше от людного коридора.