— Надеюсь, это не бордель, — хмурюсь, складывая руки на груди, а Лёня начинает заразно смеяться, — что я смешного сказала?
— У тебя искаженное представление о моих тусовках, Ярик.
— Почему же?
— Кроме половых органов, у меня есть и другие, — он кивает на сиденье, — более важные.
Я стремительно краснею, но не даю себе слабости тушеваться. Пожимаю плечами, придавая лицу бесстрастный, пусть и похожий на помидор по цвету, вид.
— Да? И какие же? Убитая печень?
— Хм, — улыбка Фила становится шире, а в глазах мелькают смешинки, которые радуют меня до волнительных вибраций в животе, — здоровый мозг, но, если тебя волнует лишь… — он скашивает взгляд вниз, и мои глаза превращаются в два огромных по размеру блюдца.
— Что?! Нет, — запрыгиваю на сиденье, — мне без разницы. Просто о себе любимой волнуюсь. Мало ли куда ты меня отвезешь.
— Не доверяешь мне? — спрашивает все с той же самодовольной гримасой, пока я фыркаю и смотрю на приборную панель. Фил закрывает дверь с моей стороны, обходит машину и садится за руль.
— Доверять нельзя даже себе, — ворчу, как старая бабка, и хочу стукнуть себя за это по лбу.
— Верно, — с усмешкой произносит Фил, выезжая с парковки.
— Они будут настаивать на своем? — поворачиваюсь к Лёне, который задумчиво трет подбородок и не отрывает взгляда от дороги.
— Да.
— С тобой он тоже так поступил?
— Как?
— Не оставил выбора.
— Я, — усмехается Фил, — совсем другой случай, Ярик.
— И чем ты провинился?
— Рождением, — Лёня улыбается, но в глазах плещется незнакомый мне холод, — прибыли.
Мы останавливаемся около входа в клуб, но Фил тянет меня в другую сторону. Я пару раз запинаюсь, и он ловко спасает меня от падения. В здание мы попадаем с черного хода, около которого нас встречает охранник. Громила в костюме растягивает по лицу улыбку и жмет Лёне руку, что меня совсем не удивляет. Мы спускаемся в подвал, и мне становится жутко, когда вместо светлого коридора, я вижу слабо освещенный.
— Улыбнись, — Фил заталкивает меня в комнату, и я щурюсь от яркого освещения, ударившего по глазам, — нравится?
Лёня обнимает меня за плечи, пока я открываю рот от удивления, рассматривая настоящую студию звукозаписи. Кажется, я попала в рай. Губы непроизвольно расплываются в улыбке, и из груди вырывается визг радости.
29
Четыре года назад
POV Маша
Я слабая…
Я не могу от него отказаться, хотя прекрасно понимаю, что наши отношения — временный путь в никуда. Я и Леонид Филатов никогда не станем настоящей парой. Мы не сможем появиться в обществе, которое нас непременно осудит за разницу в возрасте, и это далеко не первый пункт, приводящий в действие механизм отката к прошлому. Семён Филатов, отец Лёни, не примет меня в качестве его девушки. Ни-ког-да. И как бы не храбрился Леонид, нас сломают. Рано или поздно, если о наших тайных встречах станет известно, окружающие люди заклюют нас.
Как мои надежды на родных пали в бездну, так и возникнувшие друг к другу чувства постепенно сойдут на нет. От понимания безвыходности ситуации, в которую я втянула молодого парня, меня ломает каждую минуту в дали от Фила. Я знаю, что должна прекратить наши встречи, и дело даже не в ополоумевшем Игоре, который насильно склоняет меня к интимной близости, а в том, что сомнения в собственном благоразумии заполоняют мой разум. Каждый раз оставаясь с Лёней, я позволяю себе мечтать о несбыточном счастье, а потом с жалящей болью возвращаюсь к реальности, в которой нам нет места. И это чертовски больно.
Я слабая… Боже, насколько же сильно я слаба духом… Я не могу разрубить тонкую ниточку, которая нас связывает. Я живу ей, наслаждаюсь и очень-очень сильно боюсь потерять.
Если бы не Лёня, то я сошла бы с ума от выходок мужа, а так… Так мне проще справляться с моральным давлением Игоря.
Я глупая… И снова иду на встречу к мальчишке, влюбленному в меня по уши. Иду, чтобы забыть о кошмаре, который творится у нас в доме. Каждый раз сбегаю и прячусь в коконе волшебных ласк, чтобы залатать себя. Это неправильно. Но необходимо и желанно.
— Привет, — закрываю дверь в номер отеля, который выбрал Лёня, и позволяю сделать себе глубокий вдох. Внутренняя дрожь распространяется по всему телу, стоит только увидеть его улыбку. Мне нравится, как легко он относится к жизни. Ему еще не обломали крылья. Он летает, а я, к сожалению, уже ползаю, потому что не в состоянии взлететь. На высоте меня непременно ударят. Снова. А падать вниз очень больно, и я не решаюсь расправить изломанные крылья.
— Не злись на меня, Фиалка, — говорит Лёня, притягивая меня к себе. В его голосе скользит напряжение, которое я моментально улавливаю и отстраняюсь.
— Что-то не так?
— Фил, я тут… Э-э-э… Здрас-те! — из комнаты выходит один из друзей Лёни, и я каменею на месте. Слова застревают в горле, и я перевожу взгляд с Филатова на незнакомого парня, пытаясь понять, что происходит, но мозг отказывается включать основную функцию.
— Зачем? — все-таки еле шевелю губами, которые предательски дрожат от эмоций, скапливающихся в груди. — Зачем ты это сделал?
— Стой! — Леонид хватает меня за руку, когда я хочу уйти. — Выслушай, — он разворачивает меня лицом к себе, — пожалуйста. Алан никому ничего не расскажет.
— Мне уйти? — Алан включается в разговор, но Лёня отрицательно качает головой.
— У нас есть план, Фиалка, — Лёня смотри мне в глаза с убивающей мольбой, — выслушай. У нас есть шанс избавить тебя от него. Практически стопроцентный.
— Мы об этом уже говорили, Лёня, — я выдергиваю руку из его захвата и прижимаю дрожащую ладонь ко лбу, пытаясь справиться с волнением и страхом, которые разрывают меня изнутри, — ты не будешь вмешиваться.
— А я бы послушал, — Алан вертит в руках маленькую бутылку с янтарной жидкостью, — твой мужик не чист на руку, и при правильном подходе сядет в лужу.
Лёня скрипит зубами, услышав «твой мужик», но выдавливает из себя улыбку, которая сейчас меня ни капли не радует и не настраивает на положительные эмоции. Я хочу сквозь землю провалиться от стыда и ужаса. О нас теперь знаем не только мы. Все тайное со временем всплывает наружу, как оглушенная рыба брюхом вверх. Я сглатываю и часто моргаю, прогоняя черные пятна перед глазами.
— Вы не будете связываться с Игорем, — произношу ровно и даже с долей холода. Даже саму корежит от тона, с которым звучат эти слова. — Он не маленький мальчик и знает свое дело. Вы не сможете его переиграть.
Я не смогла… Добавляю мысленно и шумно выдыхаю, пока парни переглядываются. Алан пожимает плечами. Выглядит слишком уверенно для двадцатилетнего мальчишки.
— Противник изучен с разных сторон, — произносит вполне серьезно, — и не ждет удара от нас. Эффект неожиданности никто не отменял.
— Нет, — я начинаю ходит от двери и обратно, отрицая происходящее, — не реально. Нет.
Жжение в грудной клетке усиливается. Наверное, так надежда на светлое будущее сражается с обреченностью. Болезненно. Остро. До ярких вспышек перед глазами.
— Никто не заподозрит, откуда ветер подул, Мария, — Алан открывает бутылку и подносит горлышко к носу, — ваши отношения с… — он указывает на Леонида, — никто светить не будет. Сработаем инкогнито.
— Разве такое возможно? — я истерично усмехаюсь. Подбородок дрожит. Чувство не самое приятное, но я выдерживаю взгляд друга Леонида. Я ему не нравлюсь. Читаю по глазам.
От этого по остаткам самооценки скользит ржавое лезвие ножа. Я знаю, как со стороны выглядят наши тайные встречи, и давлюсь виной, которая накатывает внезапно.
— Возможно, с твоей помощью, — Лёня улыбается, продолжая транслировать по невидимым каналам повышенный уровень тревожности. — Мы все продумали. Дело за малым.
Боже… В висках стучит, и я отчаянно верчу головой. С Игорем шутки плохи. Когда-то он был амбициозным парнем с желанием подняться на самый верх. Сейчас он ожесточился и набрался опыта. Воевать с ним опасно. Я сама не решаюсь, но лишь из-за состояния отца. Не дай Бог, из-за моей выходки ему станет хуже.