Наследник прав. Чернобог, как бы мелок не был, по прежнему остается богом. Желай он надругаться над парой заблудившихся Охотников, мы бы из портала вылетели по частям.
Сначала я, а потом и Август, применили сканирующие навыки. Судя по появившейся картинке тут город, на улице неподалёку идут бои.
— Кристоф, — наследник сглотнул, мрачно посматривая на стену. — Мы где-то на территории Российской Империи. Я твои мысли читаю снова, так что 'закройся’если не хочешь сболтнуть мне лишнего.
Надо же⁈ Такие слова явный намек на то, что Грозный меня за чужого больше не считает. Включаю ментальную закладку протокола «Авроры». Из недостатков, если вспыхнет бой, разум тут же вернется в норму.
Достав из личного хранилища телефон, показал экран Грозному. Сейчас полдень, двенадцатое августа и судя по GPS мы где-то в жилом районе Твери. Проведенные трое суток в Разломе Гигахрущёки на Земле, сжались до двадцати двух часов. Междугородней связи все ещё нет, а значит и Врата Перехода всё еще неактивны.
— Поможешь? — Август, качнув головой, указывает на ближайшее место боя. — Наместник ещё жив. Я чувствую его местоположение по метке правителя.
— Да куда я денусь, дорогой клиент! — пожав плечами, указываю на дверь, ведущую из подвала. — Давайте поскорее тут со всем закончим. Мне надо поскорее вернуться в Москву. В госпитале скоро мой друг очнется.
07:59, Москва, 13 августа 2030 года
Военный Госпиталь им. Склифосовского
К моменту, когда старина Торвальд Юргенс очнулся в одиночной больничной палате, я уже сидел рядом с накинутым на плечи белым халатом. В руках коротенький кухонный ножик с деревянной ручкой счищает кожуру с яблока. На одежде видны следы гари, на лацкане рукава пара капель крови… Не моей. Один из допросов в Твери пошел не по плану. Про грязь под ногтями, аж из самого Подвала Гигахрущевки, я вообще молчу. Сейчас я ходячее облако антисанитарии. Но главное, я всё же сделал!
— Доброе у-у-утро! — говорю громко и на английском. — Торвальд, хорош прикидываться! У тебя дыхание изменилось. Про ментальную активность я вообще молчу.
— К-как… — молчун зашёлся сухим кашлем.
Тянусь к прикроватной тумбе.
— Погоди, вот стакан воды. Медсестра заранее его приготовила с какой-то шипучкой. Ты провел в целебном сне последние трое суток. Говорят, когда в первый раз очнулся попросил руки и сердца госпожи Фон-Кляйн.
— Она… похожа… Ты понимаешь, Мастер…
У старины Торвальда забегали глаза.
— На твою Матильду. Особенно с распущенными волосами. — Показываю через телепатию легкую эротическую фантазию с участием леди Фон-Кляйн. — Как-то так, да⁈ После наркоза ты был малость не в себе. У всех так. Доктора и медсестры в курсе. Это не редкость. Так что звать её на свидание или нет, теперь, когда ты очнулся, решать только тебе.
Молчун кое-как поднялся, принимая сидячее положение. С сомнением глянул на свои руки, грудь, заглянул под одеяло… Не веря провел ладонью по обросшему свежей щетиной лицу.
— Кожный покров полностью восстановили, — я позволил себе улыбку, видя как Молчун, хмурясь ещё больше, начал рукой проверять свою промежность. — Леди Фон-Кляйн предлагала добавить ещё пару яиц. Пока ты шаришь, проверь, может и впрямь пришила чего лишнего.
— Вроде мои, — Торвальд ответил без улыбки. — Мастер… они, кажись, мне… кхм… больше сделали. Даже не знаю, как с таким агрегатом теперь к девушкам подкатывать.
Хватаюсь за голову.
— Кошмар, Торвальд! Тебе кажись и мозги починили. Дружище, ты же сейчас выдал свою месячную норму слов! Да ещё и уместил их всего в два предложения. Надо срочно IQ проверить…
— А ты всё такая же язва! — Торвальд улыбнулся, но руку из под одеяла так и не убрал. — Нет, ну правда! Они его реально больше сделали.
— Ну… не только это, — я стал загибать пальцы. — Духовное тело, энергоканалы и средоточия полностью восстановили. Это раз. Убрали шрамы, восстановили кожный покров, сосуды, нервы и нормальный рост волос. Это два. Так что ходить в костюме невидимки тебе теперь не обязательно. Бонусом залечили все старые болячки, включая плохо сросшиеся переломы. Это три. И разумеется изменили черты лица, ибо в Британии ты всё ещё в розыске. Это четыре. Короче, Торвальд! Как выразилась леди Фон-Кляйн в своем медзаключении, ты прошёл через полную реконструкцию физического и духовного тела.
Молчун тут же перевел взгляд на дверь.
— Надо Ма… в смысле дамочку отблагодарить.
— Потом. Успеешь ещё, — я придержал за плечи излишне прямолинейного друга. — Юрии Фон-Кляйн выписали амнистию из-за того, что Лефортовской тюрьмы больше нет. Правда официально всё оформлено, как «за выдающийся вклад в развитие отечественной медицины». Вот под этим предлогом можешь к ней подкатить, позвав на ужин. Ты же теперь её самый звездный пациент.
Торвальд и в прошлой жизни поступал точно так же. Прямолинейный, как шпала, честный, как гвоздь и любящий свою жену, как её самый верный и надежный зверь-защитник.
Однако сразу после входа на территорию военной базы у него будто включался боевой режим. Торвальду в «Крыльях Свободы» мы всей командой присвоили позывной «Молчун». Всё из-за того, что на заданиях он постоянно молчит и тем самым копит силы для своего «Удара Молчания». Того же ящера из Гигахрущевки такой удар разорвал бы надвое.
В той, ещё прошлой жизни, учёные из ООН исследовали феномен странной силы Торвальда. Они тогда пришли к выводу, что духовное тело Молчуна похоже на паровой котел, поддавливаемый невыраженными эмоциями. Короче, чем дольше Торвальд молчит, тем опаснее становится. А Матильда — его горячо и страстно любимая жена — выступала в роли спускового клапана. Сандерс ему по этой причине и увольнительные чаще других выписывал. Жить рядом с тестостероновой бомбой замедленного действия никому не хотелось. Так что, нынешнее желание Торвальда позвать Фон-Кляйн на свидание, можно смело рассматривать как хороший знак. Боец идет на поправку!
— Друг мой, — усаживаю уже вскочившего Молчуна обратно на кровать.
— Командир….
— Пока ты здесь, в больнице, и целители под боком… сформируй-ка средоточие.
— Да, всё будет! Мастер, сволочь! Дай мне уже в туалет сходить.
18:59, Москва, 14 августа 2030 года
Военный Госпиталь им. Склифосовского
Последние полтора дня, Торвальд только и делал, что поднимал свои ступени личного развития под присмотром леди Фон-Кляйн. Повод специально выбрали скучный и официальный. Оформили всё документально и тестовые замеры провели в стенах госпиталя. Юрия с горящими глазами носилась вокруг молчуна, смотря не рвется ли где-то его духовное тело или едва созданное средоточие. Она сама призналась, что потом использует полученные данные для своей докторской диссертации по целительско-хирургическому делу.
Сейчас Косински, хирург и ассистент леди, принюхался к коже Торвальда.
— Поразительно! Не чую никакого фонового излучения энергий. Приживаемость ихора достигла ста процентов. Полное растворение в духовном теле. Все энергоканалы функционируют даже лучше, чем у тренированного Охотника высоких ступеней. Новая внешность также хорошо прижилась. Повторная коррекция черт лица не требуется.
Осмотр пациента проводился в палате. Так что я прекрасно видел, как после этих слов леди Фон-Кляйн шумно выдохнула. Из-за ихора и вмешательства нескольких групп целителей, существовал высокий риск того, что базовые настройки организма возьмут своё и старые черты лица Торвальда вернутся. Но обошлось. Ихор стал тем каркасом, что удержал плоть от изменений.
— Какая у вас сейчас ступень? — Юрия глянула на Торвальда.
У того лицо сияет, как начищенный медяк. Грудь колесом, в глазах азарт самца на охоте.
— Уже двадцать первая! — Молчун довольно улыбнулся. — Как я и говорил, леди Фон-Кляйн! Вера в то, что вы сходите со мной на свидание, поможет мне прорваться сквозь любые преграды.
— Я сказала, что «только подумаю», если у вас будет ступень выше двадцатой, — Юрия поправила непослушный локон волос. — Да и к тому же, я не могу пойти на свидание с мужчиной, о котором я ничего не знаю!