В связи с этим возникает вопрос, являются ли эти силы эндемичными или зависят от социальных и политических действий. Физика учит, что реальность изменяется в процессе наблюдения. История также учит, что мужчины и женщины формируют свое окружение, интерпретируя его.
Имеют ли личности значение для истории? Современнику Цезаря или Мухаммеда, Лютера или Ганди, Черчилля или Рузвельта вряд ли пришло бы в голову задавать такой вопрос. На этих страницах речь идет о лидерах, которые в бесконечном состязании между волей и неизбежностью поняли, что то, что кажется неизбежным, становится таковым по воле человека. Они имели значение, потому что вышли за рамки унаследованных ими обстоятельств и тем самым вывели свои общества на рубежи возможного.
Конрад Аденауэр: стратегия смирения
Необходимость обновления
В январе 1943 года на Касабланской конференции союзники заявили, что они примут только "безоговорочную капитуляцию" держав Оси. Президент США Франклин Делано Рузвельт, который был движущей силой этого заявления, стремился лишить любое правительство преемника Гитлера возможности заявить, что оно было обмануто невыполненными обещаниями. Полное военное поражение Германии, а также полная потеря ею моральной и международной легитимности неумолимо привели к постепенному распаду немецкой гражданской структуры.
Я наблюдал этот процесс в составе 84-й пехотной дивизии армии США, когда она двигалась от границы Германии в районе промышленного Рура к реке Эльбе в районе Магдебурга - всего в 100 милях от бушевавшей тогда битвы за Берлин. Когда дивизия пересекала немецкую границу, меня перевели в подразделение, отвечавшее за безопасность и предотвращение партизанских действий, о которых приказал Гитлер.
Для такого человека, как я, чья семья шесть лет назад бежала из маленького баварского города Фюрт, спасаясь от расовых преследований, невозможно было представить большего контраста с Германией моей юности. Тогда Гитлер только что аннексировал Австрию и находился в процессе расчленения Чехословакии. Доминирующее отношение немецкого народа граничило с повелительным.
Теперь во многих окнах висели белые простыни в знак капитуляции населения. Немцы, которые еще несколько лет назад радовались перспективе господства в Европе от Ла-Манша до Волги, были подавлены и ошеломлены. Тысячи перемещенных лиц - депортированных из Восточной Европы в качестве принудительного труда во время войны - толпились на улицах в поисках пищи, крова и возможности вернуться домой.
Это был отчаянный период в истории Германии. Продовольствия не хватало. Многие голодали, а детская смертность была в два раза выше, чем в остальной Западной Европе. Установленный обмен товарами и услугами рухнул, его место заняли черные рынки. Почтовое сообщение варьировалось от ухудшенного до полного отсутствия. Железнодорожное сообщение было спорадическим, а автомобильный транспорт был крайне затруднен из-за разрушительных последствий войны и нехватки бензина.
Весной 1945 года задача оккупационных сил заключалась в установлении некоторого подобия гражданского порядка до тех пор, пока обученный военный правительственный персонал не сможет заменить боевые войска. Это произошло примерно во время Потсдамской конференции в июле и августе (Черчилль/Аттли, Трумэн и Сталин). На этом саммите союзники разделили Германию на четыре оккупационные зоны: для США - южная часть, включающая Баварию; для Великобритании - промышленный северный Рейнланд и Рурская долина; для Франции - южный Рейнланд и территория вдоль эльзасской границы; для Советов - зона от реки Эльбы до линии Одер-Нейсе, которая образовала новую польскую границу, сократив довоенную территорию Германии почти на четверть. Каждая из трех западных зон была передана под юрисдикцию высокопоставленного чиновника оккупационных держав с титулом верховного комиссара.