— Да. Утром меня выпнули из лазарета. Сказали, здоров.
— Что нам будет за пропуск тренировки?
— Отработка после занятий. Но я поговорю с твоим куратором, чтобы отмазал тебя.
— А он прислушается?
— Альфред мой постоянный клиент. И в целом он неплохой парень. Так что тебе не о чем волноваться.
Парень-то он, может, и неплохой где-то глубоко в душе, но гоняет нас так, будто жаждет нашей мучительной смерти. Ну, или своей — от рук доведённых до исступления адептов. В остальном Альфред Грейтон душка.
Но думалось сейчас вовсе не о кураторе. Потому что коридор перед глазами летел, и дверь в комнату Лессара приближалась.
А у меня всё нутро перевернулось и застыло вверх тормашками.
Ещё несколько шагов… И меня, как на убой, заводят внутрь.
— Лия, ну, что с тобой такое? — Лессар снова прижался ко мне, поглаживая талию и спину, желая расслабить моё напряжение. — Ты так боишься первой близости?
О, боюсь! Но не близости, а рассказать тебе правду.
— Лессар, мы… — и тут мой голос предательски осип.
— Глупышка моя, это совсем не то, чего стоит бояться, — улыбнулся он и потянулся к моим губам. — Тебе понравится. Обещаю.
— Мы расстаёмся! — я рывком высвободилась из его объятий.
Теперь уже замер статуей Лессар. И меня корёжило от осознания, что сейчас я сделаю больно ему.
— Почему? — и тяжёлый, как айсберг, взгляд на меня.
— Мой отец тоже носил фамилию аль Азакорнесс… — тихо призналась ему.
— Ты шутишь? — Лессар отмер, заметался туда-сюда по комнате, затем сел на кровать и схватился за голову. — Как такое возможно? Я точно знаю, что мой отец погиб. Матери принесли похоронку с фронта и компенсацию. Тела военных сжигались на месте гибели, чтобы те не превратились в гулей, но… если бы выжил, он вернулся бы к нам. Он погиб до того, как тебя зачали.
— Наши отцы братья. Поэтому мы с тобой так похожи. Сам понимаешь, что это значит. Я… Я и подумать не могла, что такое может быть, — и тут моя истерика снова прорвалась сквозь толщу самоконтроля.
Лессар сжал меня в объятиях, теперь уже без намёка на интимную близость. Сколько мы просидели вот так в обнимку в не слишком удобных позах, я не знаю, но у меня успела затечь левая нога.
— Знаешь, за ночь я перебрал всевозможные причины твоего бегства. Ни на минуту не сомкнул глаз, всё разбирал в уме сказанные тебе слова и не мог понять, чем же тебя обидел. Но мне и в голову не пришло, что мы родственники, — он процитировал Лессар слова гадалки из Нортмора: — «Счастье к тебе пришло! Родственная душа, что за тобой и в огонь, и в воду! Любовь, чистая и верная. Да только это не то, что ты думаешь, а другое!»
— Да уж. Такое «счастье», что хочется плакать, — горько усмехнулась я. — Как звали твоего отца?
— Делиас. А твоего?
— Э-эм… Прежде чем рассказать тебе о папе, я обязана взять с тебя клятву о неразглашении.
Лессар кивнул, достал из голенища кинжал, полоснул им себе по ладони и произнёс:
— Клянусь, что ни словом, ни знаком, ни намёком не выдам вашу тайну, пока она является таковой. Буду молчать о ней под страхом смерти.
Порез засветился и зажил. Лорена приняла клятву.
— Моего отца зовут Лиссабиниэль. Сейчас он носит фамилию де Фиарби.
Теперь настала очередь Лессара подскакивать, будто его ошпарили.
— Так ты… Ты… Вот почему…
Что «ты» и «почему», я не поняла, но постаралась ответить просто и без высокопарных речей:
— Я наследная герцогиня Лидия де Фиарби. Но я не пользуюсь своим положением и материальными возможностями моих родителей.
— Даже не знаю, что сказать, — Лессар снова сел на кровать, ссутулился и невидящим взглядом уставился в пол.
— Вчера я сказала тебе правду: я люблю тебя. Не сердись, но мне пришлось рассказать о нашей ситуации папе. Сначала я решила, что ты его сын, но, к счастью, это оказалось не так. Но суть в другом: папа предложил провести ритуал, определяющий степень родства. Вдруг всё не так печально?
— Слышал про такой ритуал. Насколько знаю, его проводят только чистокровные эльфы.
— Мой папа полукровка, как и твой. Поэтому ритуал проведёт дедушка.
— Так, погоди… — Лессар, растерянный и взволнованный, повернулся ко мне, — Мой дед жив?
— Нет, — я покачала головой. — Тиллатариэля (так звали нашего общего деда) и его жену прилюдно казнили лет тридцать назад. Но мой дедушка Тернариэль, бабушкин муж, — тоже чистокровный эльф.
— Принц?! — тут самообладание Лессара окончательно рассыпалось на осколки.
— О, не переживай. Дедулечка у меня замечательный!