Тут как по волшебству мой взгляд выхватил в толпе Шиару де Бо, бывшую теперь уже девушку Лессара.
Та брезгливым взглядом провожала уходящего со сцены ректора. И пусть меня черти утащат к себе в подземный мир, если я не права, но влюблённостью тут и не пахнет!
— Где же Эдриан? — простонала Шиара, с тревогой глядя на свою подружку.
— Может, занят в гарнизоне? — подбодрила Шиару та.
А я ничего не поняла. Она что ли в третьего кого-то влюблена? Какая любвеобильная девица!
После обеда к нам в комнату порталом пришёл папа — проведать меня и спросить, как впечатления.
— Судя по разобранным вещам, возвращаться домой вы не собираетесь? — в полушутку осведомился родитель.
— Не дождёшься, — проворчала я, обнимая папулю. — Здесь ТАК интересно! Я ни за что не вернусь домой! И объясни мне, пожалуйста, почему перед ректором ты назвался моим братом?
Этот конспиратор хренов игриво дёрнул плечами и не ответил!
— Я знаю, что ты что-то задумал! — раздраконилась я. — Неужели… Неужели мама отпустит тебя учиться вместе со мной?
— Уже отпустила.
— Че-его-о??? — кажется, у меня даже голос осип от шока.
Я, конечно, папулю люблю, но я, вообще-то, сюда сбежала от круглосуточного родительского бдения! Мне через двадцать дней исполнится восемнадцать! Хватит уже меня пасти!
— А как же дела герцогства? Ты не боишься оставлять маму одну? — уцепилась я за соломинку.
— Вечером я буду возвращаться порталом домой, — сообщили мне. — В остальном поможет Альбарган, Терн и твоя бабушка.
Ну, блин. Судя по довольной физиономии моего родителя, отговорить его — дело безнадёжное. И если уж дедулю с бабулей впрягли помогать, то они всерьёз заморочились.
— Я пришёл узнать, как у тебя дела. Сними скрывающий ауру артефакт, я посмотрю.
Увиденное папу не порадовало. Он так печально на меня посмотрел, что я уже решила, что мне впору заказывать гроб и саван.
Впрочем, в мутном убогоньком зеркале я и сама разглядела свою огненно-алую ауру. Без зелья равнодушия я лежала бы на кровати и плакала. Утрирую, конечно, но меня моё состояние сейчас отнюдь не порадовало.
— Лия, ты снова виделась с ним?
— Во сне пару раз. Дарси сорвал с моей шеи цепочку с артефактом и так спрятал её, что я два дня не могу найти, — призналась ему.
Папа недовольно сжал губы, что-то припомнил и произнёс незнакомое мне заклинание, от которого в воздух взмыла половая доска, а из-под неё вылетел мой кулон безопасного сна.
— Ура! Спасибо! — обрадовалась я.
«Р-рмяф!» — протестующе рявкнул Дарси и чёрной пушистой тучкой закружился у моих ног.
— Не смей больше прятать артефакт! — пристрожила я зверя. — Вот повешу на шею пудовую цепь, чтобы ты не разгрыз! И вообще: ты же мой фамильяр! Как ты мог, Дарси?
— Тебе не кажется странным, что он целенаправленно сорвал с тебя именно этот артефакт?
— Кажется, — тяжко вздохнула я. — Не фамильяр, а насмешка богини! Такое чувство, что сама вселенная толкает меня навстречу этому неизвестному человеку!
А вот говорить, что он где-то рядом и что я из рук в руки передавала зелье его маме, пока не буду, иначе папуля меня департирует.
— Ты точно не видела этого человека в реальной жизни? — ещё раз поинтересовался папа.
— Точнее не бывает! — с уверенностью отрапортовала я, а у самой в мыслях поселились сомнения.
Мы с ним могли где-то пересечься. И странно, что моя привязка не просигналила. Насколько мне известно, любовь-судьба недвусмысленно указывает на объект обожания.
С момента попадания в Северную академию я ни к кому не испытывала непреодолимой тяги, даже к Лессару. Лишь в самом начале у меня возникло мимолётное восхищение чернявым громилой, но и оно сдулось, едва этот хам раскрыл рот. Теперь он меня просто бесит. Чтоб я ему мерещилась днём и ночью!
— Лия, нельзя, чтобы твою истинную ауру кто-то увидел, — покачал головой папа. — Кулон на груди привлекает слишком много внимания, и его можно сорвать. Я предлагаю поместить его к тебе в тело. Он достаточно миниатюрный и не причинит неудобства.
— Не хочу-у-у…
— Учиться здесь хочешь?
— Угу…
— Тогда снимай китель с рубашкой.
— Э-э… — что, прямо перед ним оголиться?
Нет, конечно, я папу тоже видела без одежды, но сама как-то не планировала обнажаться.
— Лия! — строго рявкнул он. — Я помещу кулон под мышку. Сними верхнюю одежду, чтобы не запачкать её кровью.
Папа всё сделал быстро: простерилизовал артефакт, кинжал и нужный участок моей кожи, затем вогнал в меня остриё, поместил в рану предмет и мгновенно залечил. На всё ушло меньше минуты.