— Тогда слушай: мы с тобой не можем быть вместе, потому что совершенно разные. У нас нет ничего общего. Нам будет неинтересно друг с другом. И я не намерена тратить свою жизненную энергию на человека, который мне не подходит.
— Я понял. Дело в том, что я не маг, да к тому же, хоть и признанный, но всё же бастард.
— Твоё происхождение здесь ни при чём, — вздохнула, не желая объяснять ему по второму кругу.
— Очень даже при чём! — раздулся от обиды или волнения Бренди.
Ох… Всё началось, когда мне стукнуло пятнадцать. Я тогда сварила прототип своего веселящего зелья и собрала всю местную молодёжку, чтобы опробовать его.
В тот вечер наша компания будто сошла с ума. Те, кто в обычной жизни скромный и сдержанный, оторвались так, что на следующий день было мучительно стыдно.
Ну, а я, никогда не отличавшаяся кротким нравом, до утра целовалась с Бренданом. Ему на тот момент был двадцать один год, и он ещё не уехал служить отечеству.
Это был первый парень, с которым я целовалась. Ничего серьёзного тогда, разумеется, не было, мы даже не раздевались, но с тех пор Брендан возомнил, что я его невеста.
Прости, дорогой Бренди, ты для меня лишь мужчина для опыта.
У скромницы Кэт, которая старше меня на три месяца, ночка была ещё жарче. Моя подруга познакомилась с парнем в маске. И, да, они целовались так самозабвенно, что не замечали никого и ничего вокруг. Даже имён друг у друга не спросили.
Наутро незнакомец исчез, а Катарина не просто плакала — она выла от обиды, думая, что, видимо, не понравилась парню, перед которым — о ужас! — сняла блузку, можно сказать, душу раскрыла.
Как посторонний чувак оказался на нашей вечеринке — загадка. Куда испарился — тоже. Да и вообще: как он мог бросить мою подругу после поцелуя длиной в целый вечер и ночь? Козёл!
Единственное, что запомнилось о нём, — это огненно-красные волосы до плеч. И всё.
Мы так и не нашли охальника-беглеца, чтобы ему отомстить.
В общем, с тех пор я значительно доработала рецепт зелья, чтобы с него ни у кого не съехала крыша. Ну, и ещё чтобы Кэт не плакала, жалея о пьяной раскрепощённости.
Зато братец Катарины вот уже три года подбивает ко мне клинья.
— Я тебе не нравлюсь из-за моего отца, — выдал он, продолжая неприятный для меня разговор.
— Он умер, когда меня ещё в проекте не было!
— Но ты же знаешь эту историю. Мне было всего пять, но я прекрасно помню тот день: отца заставили жениться на маме, и он, чтобы не позорить род де Грийе, отравил себя и маму прямо на церемонии. К счастью, маму тогда откачали, иначе я остался бы сиротой, а Катарина вообще бы не родилась. В старом мамином альбоме я видел фотокарточку отца и знаю, что похож на него внешне. Но я делаю всё, чтобы не быть таким, как он!
Бренди-Бренди, ты не просто на него похож — ты его копия.
— В некоторых случаях против наследственности не попрёшь, — сообщила ему неприятную правду. — Ты, как и твой батя, неразборчив в связях. Мне не нужен мужик, который гуляет направо и налево.
— Я лишь спасаюсь от одиночества, потому что со мной нет той самой — тебя.
Бла-бла-бла. Слова-слова…
— Что бы ты ни делал, Брендан, мы с тобой не будем вместе. Не трать моё и своё время, — и я, махнув рукой в знак того, что разговор окончен, пошла прочь.
— Я не настолько плох, как ты обо мне думаешь, Лидия! — крикнул он мне вслед.
Что ж, очередная попытка отшить его провалилась.
Внимание Бренди для меня вовсе не лестно. Что, скажите, может быть приятного в том, что ко мне клеятся неразборчивые кобели, которые лезут под каждую доступную юбку?
Мне бы их полную противоположность.
Лорена, слышишь меня? Убери изменщиков подальше от меня! Всё! Меня для них больше нет!
Бархатным июньским вечером мы с Кэт чаёвничали у меня в покоях, и я проговорилась про таинственного чела в маске, который лез ко мне целоваться во сне.
— Парни в масках — они к страданиям, — со вздохом и глубокой степенью прочувствованности изрекла моя подруга.
— Ну, тот, который от тебя сбежал, однозначно поступил подло, — кивнула я. — А мой чувак из сна — это чисто поразвлечься от скуки. Очень удобно: всё происходит не наяву, и я не трачу время на совершенно ненужные мне сейчас отношения.
По поводу ненужности я, конечно, слукавила. Моё тело вполне созрело для плотских утех, но кого попало я к нему в любом случае не подпущу.
— А я вот не умею с парнями знакомиться… Даже во сне, — пожаловалась моя застенчивая подруга.
— Научишься. Какие наши годы.
— Ты знаешь, порой я просыпаюсь, а внизу живота так сладко… — шёпотом поделилась она откровением.