Он понимает, автор послания — лицемер, коих поискать надо. Браво, леди Альберих, вы и правда учились лжи и лести у лучших. Он ведь чувствует, как удушающе действует чужой запах, видит оборванные элементы букв, послание явно писалось в спешке, то ли до того, как случилось нечто, что изменить он не в силах, то ли после, когда она ещё не могла оказать сопротивления достойного рыцарского звания.
Её погоны тоскливо лежали на прикроватной тумбочке, крепления чуть погнуты, явно снимались не ею самой. Он зажмуривает глаза, слишком отчётливо чувствуя как мак глаза продирает, а потому открывает нараспашку окна, на мгновения замирая. Это всё слишком странно. Её не могли выкрасть спонтанно, это как минимум требовало наблюдений и явно не поверхностных. Нет, течку или гон предугадать — легко, если нюх натренированный, да и сама путешественница не раз упоминала о том, что он был как гончая…
Гончая натренированная на мягкий туманный цветок. Натренированная на то, чтобы подчинить себе её без особых усилий… Если бы не легкомысленность сестры и его равнодушие, замены капитану искать бы не пришлось. Из его рук вылетает ещё одна маленькая записка, созданная, как кажется, лишь для его глаз. Он осматривается, замечая как Джинн ищет хоть что-то, что могло бы дать зацепку для поисков.
Ваша сестра никогда не обладала глазом бога, а тот, что она обрела в тот день… Я очень рад, что вы по достоинству оценили мой труд. Как носитель королевской крови, она обладает некоторыми силами, которые без наличия этого амулета вызывают слишком много вопросов. А дарование такого от самого божества, я бы счёл бы за оскорбление. Цена жизни такого архонта как Царица — невысока, а её глаза — сущая мелочь. Но знайте, я благодарен вам за то, что вы отвернулись от неё в ту ночь. Благодаря этому и гибели вашего отца мне удалось приблизиться к ней на достаточно малое расстояние. Жизнь под звёздами так изменила её… Вы знаете, что там, в падшей Каэнрии её ждала участь подпитки для великого дерева? А сейчас, когда от него не осталось и пепла, когда в предсмертной агонии бог проклял его остатки, создав бездну, она думает лишь о вас, вонзая своё лезвие в тела тех, для кого она должна была стать щитом… Но не бойтесь, я не позволю созданиям бездны навредить ей.
Она до последнего звала и надеялась на вас, когда мелко дрожала от моего яда и с жадностью вглядывалась в свой последний рассвет здесь, в городе ветров, который она полюбила слишком сильно, а ведь таким как она, честно сказать, не полагалось и гребня, что уж говорить о том, что она не готова променять заботу вашего дома и мира на руины человеческой гордости.
Вы никогда не найдёте её по следу элемента. Магия бездны подчиняется общим законам лишь отчасти. А глаз бога не настолько чувствителен, чтобы его разглядеть. В вас даже не течёт проклятой крови, чтобы почувствовать хоть отголосок от него. Но то огромная благодать для вас, ведь всё имеет свою цену. Не мне вам об этом рассказывать, посмотрите хоть на глаз порчи! Примитивнейшее тому доказательство! Настоящее расточительство.
Вы знаете как было приятно ломать её мечты, и нашёптывать ей о том, что вы никогда не будете испытывать к ней хоть что-то кроме презрения, что никогда не примете её той, кем она является под безумным количеством масок и щитов? Браво, вы засели настолько глубоко в её сердце, что малейшее сомнение заставляет её метаться, в поисках хоть какой-то нити, что позволила бы ей находиться поближе к вам, под щитами и масками, если честно, я сам удивился их количеству, но не волнуйтесь, я обязательно сломаю все до единой, пусть без желанного тепла, и призрачных надежд на что-то помимо обидных слов.
Дилюк ещё раз пробежится глазами по тексту, медленно осознавая почему это написали ему. Он, Дайнслейф, автор чёртового письма, видел в нём соперника, лишь потому что она пыталась сблизиться с ним. Он выдыхает, отводя то в сторону. И зачем это всё, если кроме отвращения, с той ночи, он ничего к ней не испытывал? К чему это послание? Сбросить вину за пропажу капитана на него? Или просто позлить, утыкая в несостоятельность рыцарей? Покачав головой, он снова обращает взгляд на магистра, что зажимает нос и чуть ли не плачет. Да, он знает, что она пьёт подавители, но запах действительно слишком стойкий. Он уверен, будь она бетой, тоже бы почувствовала.
Смесь действительно отвратительная, бездушно вытеснившая запах его сестры. Джинн тщетно сжимает свой глаз бога, намереваясь отыскать хоть одну зацепку, но натыкается лишь на недостающие зубцы её глаза. И отдавало от них, отнюдь не льдом. Основания зубьев запылились, явно ни разу нетронутые её рукой, словно в поделке автора они никогда не составляли единого целого. Дилюк выдыхает, проводя по холодному металлу под удивлнный взгляд Гунхильдр.
— В письме есть что-нибудь, что может дать нам зацепку? — спросит она, и Рагнвиндр почувствует как беспокойно всполохи ветра окружили её, как она заморгает, ожидая ответа, и распахивает глаза, словно умоляя не затягивать со словами.
— Там о том, что боги никогда не давали ей своего благословения, и он рад, что мы оценили его работу, — фыркает он, проходя глазами по сточкам вновь. — И отговорки от поисков, что она там, куда не посмеет ступить ни одна тварь бездны… Это же самый настоящий бред…
Магистр кивнёт, протягивая руку к бумаге, и Дилюк отдаст ей послание, опустив глаза на чужое лицо. Интересно, как она отреагирует на подобное послание? Быть может, у неё удастся вытащить хоть что-то ещё, помимо благодарностей в его сторону?
— Выходит… За твоей сестрой следили… И судя по чистейшему исполнению, следили достаточно долго. Откуда им вообще было знать что она живёт здесь, если это не знал даже ты?
Тот пожмёт плечами, вновь разворачиваясь к окну. Если слова её в ту ночь были правдой, то… Он ещё раз оглядывает комнату, понимая что судя по письму, никаким шпионом падшего государства она не была, а вот беглянкой оттуда — очень даже. Но если она действительно пережила произошедшее пять сотен лет назад, то почему здесь, в момент появления в их доме она всё равно оставалась ребёнком? Почему росла как подобает всем обычным людям? Что с ней успели натворить?
Строки вновь всплывают в голове.
Жизнь под звёздами изменила её…
…не осталось и пепла…
…должна была стать щитом.
Она сделала свой выбор задолго до той ночи. Она выбрала их, она никогда их не предавала… Она знала и была уверена в этом с самого начала, и совесть осторожно колет под рёбрами, робко соглашаясь с автором письма.
Он позволил ему забрать ту неизвестно куда, в насмешливом тоне пообещав беречь и не беспокоиться. Позволил себе отвернуться от неё, бросая в бездну собственных, не шибко понятных чувств и эмоций…
Случайно ослабил её, почти что столкнув в объятия самых страхов и опасений. Но тогда, ему казалось что это она — виновница всех бед, произошедших в ту ночь. И теперь ему предлагают помучиться и винить себя в том, что произошло?
Нет уж, спасибо…
Дилюк осторожно похлопает магистра по плечу и пожелает удачи в поисках, не изъявляя желания в этом участвовать и подозревая, что ему придётся вернуться в орден, за нежеланием оставлять город уязвимым.
И всё-таки… Он попросит информаторов узнать хоть что-то о его сестре ведь… Невозможно покинуть город так, чтобы никто и ничего об этом не узнал, верно?
Комментарий к Unheil
кто, а главное зачем, придумал сюжет в пвп?
========== Lebendig Begraben ==========
Здесь безумно холодно. Альберих ёжится, оглядываясь по сторонам, прикрывает глаза, цепляясь за полы плаща хранителя, а после, слыша с его стороны спокойный выдох, понимая, что всё это происходит на самом деле, словно просыпается, невольно вздрагивая. Это так отвратительно… Горящий огнём след от зубов, что теперь навсегда останется с ней, хочется ей того или нет, привычное нашёптывание чего-то тёмного на ухо, словно всё это должно быть именно так, как есть, словно Дайнслейф — единственный истинный путеводный свет, в её жизни, словно иного желать греховно…