— Ты же только что с самолетом обманул.
— Просто так получилось, я нэ виноват. Нэ виноват. Но деньги отдадут, поверь.
С тяжелым вздохом отправились мы с Колюней на улицу, где нас ждал «шикарный суперскоростной автомобиль», оказавшийся стареньким «Субару», года этак восемьдесят какого-то. А вторая обещанная машина, как оказалось, выехала из Усть-Каменогорска нам навстречу. Обматерив еще раз всех и снова попытавшись удрать, мы чуть не довели до сердечного приступа водителя.
— Как же так?! — растерялся он.
Пропадите вы все!
И мы сели. Сначала полтора часа колесили по городским пробкам, чтобы найти квартиру водителя и взять деньги. После чего непрозрачно намекнули, что артистов вообще-то кормят на гастролях. Об этом сказано в райдере. Наш юноша согласился и, сбегав в магазин, принес полбатона и кусочек колбасы.
— Нет, это не еда. Колбасу мы и на трассе купим.
— На трассе уже ничего нельзя купить, — успокоил он.
Так с колбасой и поехали… Она почти что согревала душу в тот момент, когда вокруг раскинулась бескрайняя степь. Хотя бы с голоду не умрешь. Однообразный и скучный пейзаж быстро усыпил. И плевать даже, что задницы наши пересчитывали каждую кочку «великолепной» дороги, сон ускоряет путь и сокращает расстояния. Через пять с половиной часов мы, наконец, встретились с вышедшим нам навстречу джипом и смогли пристроить затекшие члены на мягкие сиденья. Метров через пятьсот я поинтересовался у водителя, сколько еще ехать. Километров пятьдесят или больше?
— Семьсот пятьдесят, — спокойно сообщил тот, словно говорил, что семь. А я чуть не подпрыгнул и по счастливой случайности не пробил головой крышу. Или крышей голову.
— Как?! Мы что, за пять с половиной часов проехали триста километров?
— Меньше, двести с чем-то.
Голая степь огласилась диким воплем, я и caм не знал, что могу так орать: «Остановите машину! Я не поеду!»
От испуга он резко тормознул, а я, успев схватить саквояж, вылетел из машины.
— Коля, пошли отсюда! — Уже выкрикивая эту фразу, почувствовал, как пробирается под одежду ледяной степной ветер, словно собираясь сообщить, какая дивная участь нас ждет. Мы замерзнем, к чертовой матери, и наши привидения будут, как Дед Мороз и Снегурочка, навещать местное население, развлекая их вечно и совершенно бесплатно.
Коля вышел, но, похоже, думал так же. Расстояния между деревнями по двести километров
Нам столько не прошагать, зима на улице. Выбор небогатый: или здесь замерзнуть, или чуть позже быть убитыми. Машин на трассе не было. Ни попутных, ни каких-либо других. Только «степь да степь кругом». Наш же ямщик ехать в Алма-Ату отказывался, ведь его просто казнили бы за такое самовольство. Он и так в ужасе уже звонил своему шефу. Кстати, напрасно. Замерзнув, как бродячие волки, мы снова влезли в «Лексус». Тут стал звонить хозяин клуба, у него от двенадцати часов полной неизвестности совсем съезжала крыша. Обкладывая меня трех-четырех-пятиэтажным (если только оно возможно) матом, он клялся, что сам лично закопает меня в степи.
Оглядывая местный пейзаж, я верил. Точно закопает. Ведь здесь никого никогда не найдут. Коля строчил СМС-ки, прощаясь с женой. «Скажи им, что отдашь все, что у нас есть! — в ужасе отвечала та. — Только чтобы они тебя отпустили!» Потом совсем разнервничалась и умоляла нас все продать, купить осликов и чесать на них до Москвы. Но шутки сейчас никто не догонял. Я слал СМС-ками жене Верке телефонные номера всех своих знакомых в Казахстане, где не раз выступал, чтобы в случае чего она сразу звонила им, а они бы вытаскивали нас. Когда наступит час икс, позвонить уже не удастся. Еще я строго наказывал Коле, как начнутся разборки, отбегать в сторону и, пока буду всем зубы заговаривать, быстро звонить Верке, чтобы начинала действовать. Ведь его никто не знает, он может слинять и вызвать помощь. А драться глупо, что нам идти на стенку?
— Ну а чего? — ответил Коля. — Если ты меня от тюрьмы отмажешь, я успею парочке головы отсечь. Все-таки у меня меч как бритва. А остальные, видя такое, сразу тормознут.
— Только куда мы бежать будем, когда они очухаются?
Не найдя ответа на свой вопрос, мы молчали, а «Лексус» мчался с огромной скоростью, подлетая на ухабах и приближая нас к смерти…. КОГДА через одиннадцать часов пути мы достигли цели, нас встретил совсем не теплый прием.
Навстречу вывалилась целая толпа стриженых бандюков, сильно напоминавших тех, что в далеких 90-х «командовали парадом» в России. Я тогда торговал на рынке, и вот такие же типы, имевшие бессмысленные глаза, подходили и требовали заплатить им за защиту. Доводы, что у тебя уже есть «крыша», на них не действовали, и помню как однажды мне стало дико страшно, что сейчас меня просто убьют. Человеку, стоящему напротив меня, было глубоко по барабану, что есть куча свидетелей, что его могут посадить, что кто-нибудь испугается и выстрелит в него самого. OН был выше таких мелочей. Подобные виды гомосапиенс появляются в странах с нестабильным укладом, с купленной властью или отсутствием таковой. Они водились не только в России, но, думаю и на Диком Западе, и много где. Они быстро вымирают, как вид несовместимый с цивилизованной жизнью, хозяевами которой они себя чувствуют, остаются только в устном народном творчестве.