А еще в то время проще было стать космонавтом и слетать на Луну, чем надеяться, что общество поймет примет мужика в юбке. Первые волны транссексуалов были как бабочки-однодневки — готовы прожить только один день, если бы нам разрешили смену пола. Ведь казалось, что больше одного дня и не получится, сделаешь операцию, выйдешь из больницы, и честные советские граждане тут же закидают тебя камнями…
Сеанс одновременной любви
Жизнь нужно прожить так, чтобы от пизды остались одни клочья.
— Девушка, а вашей маме зять не нужен?
В полупустом вагоне метро ко мне склоняется довольно приятный тип. Русые волосы, упитанное лицо, широкие плечи… Меня привлекают такие мужчины, а главное — такой оригинальный способ знакомства.
— Зять?! Смотря какой, — отвечаю я. И слышу хихиканье.
Это компания молодежи, с которой он ехал. На секунду мне кажется, что они все просто договорились пошутить, но глаза у парня серьезные.
— Ну вот я, например? Сгожусь или как?
— Серый, ты выходишь? — Друзья окликают его.
— Нет.
— Нас там ждут! — с досадой говорит одна из девчонок, но он только отмахивается, что мне ужасно льстит.
Толпа его приятелей выходит на остановке, а он усаживается рядом.
— Давай провожу. Можно?
— Провожай.
— А меня Сережа зовут. Сложное такое имя. Говорят еще, что ни рожа — то Сережа.
— А меня Хельгой.
— Ух ты…
Вообще-то я еду на работу и обычно никого не подпускаю близко к клубу. Охранники наши — когда кого-нибудь из артисток подвозят или провожают — обязательно вылезают толпой на улицу, комментируют «ухажера», а потом еще долго сплетничают. Но то ли я устала, то ли парень еще слишком молодой, и понятно, что ничего серьезного быть не может, так что наверное, и притворяться ни к чему. Я та, кто я есть…
— А клуб же еще закрыт, — удивляется он, когда мы подходим. — Будем ждать?
— Нет. Просто я здесь работаю.
— Серьезно? — Он вскидывается. — А кем?
Вот дурак, не уборщицей, поди. Узнав правду, он распахивает глаза, но лишь на секунду, а потом говорит: «Здорово!… Может, тебя встретить после работы, проводить?
— Хорошо. Приходи.
— …Хельга, ты с кем пришла? — Новость о том, что меня кто-то провожал, моментально разлетелась по клубу, и не могу сказать, что мне это не понравилось.
Правда, в клубе свое веселье и свои клоуны. В частности, Вибратор. Сейчас она в поиске «мужчины своей мечты», и потому все коллеги всерьез начали опасаться за ее жизнь. Отправляясь домой к очередном «жениху», она оставляет подругам адрес. Могла бы встретиться и в безопасном месте, но опыт гласит лишь попав к мужчине в дом, узнаешь, богат ли oн? А бедные ей совсем не нужны, и время на них тратить ни к чему. Ежедневные свидания ее изматывают: недосыпание, похмелье, усталость, да и не девочка уже…
Недавно она загорелась, в прямом смысле этого слова, задев юбкой свечу на столе у сцены. Вчера грохнулась, подвернув ногу. А сегодня — вид у нее совсем пугающий. Красные щеки, горящие глаза, даже уши малиновые. Проблему излагает с ходу. Днем Вибратор намазала больную ногу жгучим финалгоном и прилегла. Так как лежа надо было чем-то заниматься, решила поласкать себя между ног. Тою же рукой, что мазала ногу… Жечь ТАМ начало раньше, чем на ноге. Она задохнулась от боли и ужасной необратимости происходящего. Рванула в ванную. И все-таки надо читать инструкции — гель от воды жжет сильнее…
— Что вы так хохочете?! — надулась она, глядя на покатившихся подруг. — Как будто никто не мастурбирует.
Что ж, поиски счастья — тяжелый труд. А многие мужчины способны лишь возбудить, но никак не довести до оргазма: «Давай, милая, сама, сама, сама…»
Придя в себя, одна из танцовщиц по имени Хабарик вспомнила, что однажды примерным образом поступил один из ее друзей — футболист. Он втер полезную, но жгучую — словно смесь горчицы, перца и укуса — разогревающую мазь в плечо, а потом задумался о предстоящей игре и… почесал яйца.
…Сережа действительно приехал меня встретить, хотя я волновалась. Правда, денег на такси у него не нашлось, но мы доехали на романтическом служебном троллейбусе. А на улице темно, и впервые я думаю о том, как хорошо, что фонари разбиты. В темноте ощущаешь себя маленькой девочкой, которую обнимает большой и теплый дядька. И целует. Ой!