Перед ними она склонилась в глубоком поклоне. Глаза Катерины, огромные и черные, были полны скрытых эмоций и древней мудрости, которые пронзали своим взглядом, словно тёмные озёра, отражающие бездну ночи. В её взгляде можно было читать как уважение, так и нечто более глубокое, что находилось за пределами слов.
— Как вы здесь очутились? — спрашивала она.
Соломон долго не томил и сразу же уведомил ее о том, что пришел забрать девочку, о которой уже были наслышаны все в галактике. Катерина сначала взглянула на Рафаэля, полностью недоумевая от их необдуманного поступка.
— Что же сподвигло вас на такое решение? Девочка погибнет, если вернется в измерение снова.
— Я понимаю, Катерина. Я поделюсь с ней своей магией, с ней все будет хорошо и я не позволю ей умереть. Выпусти её из объятий смерти. Это мой приказ.
Соломон стоял на своем. В недоумении Катерина взглянула на советника. Рафаэль кивнул ей, повелевая подчиняться приказу. Катерина ничего не могла поделать и спустя несколько минут перед ними уже стояла крохотная напуганная девочка с растрепанными светлыми волосами. Заплаканными глазами она смотрела на Соломона и вновь опускала глаза. Маленькое и худое тело девочки вздрагивало каждый раз, когда она слышала голоса мертвых. Правитель галактики медленно подошел к девочке и присев на корточки, крепко обнял её.
Замок. Планета Старвелл.
Нимфа Олеан отчитывала своего супруга, который привез в замок девочку, которую именовал наследницей престола. От ярости и волнения, что она испытывала в этот момент, все ее лицо стало белым, словно мрамор. Она — в роскошном одеянии, изящная и тонкая, словно стебель цветка, мелодичным голосом повышала тон на Соломона.
— Эта девочка не нашей крови, Соломон.
— Я знаю, что делаю, Олеан. Не вмешивайся в это дело.
— Как ты можешь такое говорить? Я — твоя законная жена и правительница галактики наравне с тобой! Ты должен был посоветоваться со мной, прежде чем выносить такое решение!
— Медальон не лжет. Она теперь единственная, кто может спасти Эллиду.
— Разве можно совершать столь спонтанные действия лишь потому, что это никчемное украшение тебе что-то показало?
— Возьми себя в руки, Олеан.
Олеан, накрыв лицо руками, присела на край кровати. В её ушах звенело из-за их долгой ссоры. Она долго молчала, не находя слов, чтобы сказать. С резким порывом, в комнату ворвалась крошечная Ориана, спотыкаясь об свое длинное платье. Забегая в покои императора и императрицы, девочка неуклюже споткнулась об порог и распласталась по полу. Олеан в недоумении оглядела ее и сама того не понимая, бросилась поднимать её с пола. Когда нимфа подняла её на руки, Ориана обняла ее за шею и громко рассмеялась. Олеан застыла на секунду, затем, осознав, кого держала в руках, тут же поставила её обратно и отвернулась, утягивая за собой свой длинный шлейф. Она скрестила руки перед собой и недовольно оглядела Соломона. В комнату следом ворвалась гувернантка, которая резко поклонившись, сразу принялась извиняться перед Соломоном и его супругой. Гувернантка, которая готовила Ориану стать принцессой, утягивая за собой девочку, стала выходить прочь из покоев. В последний миг, перед тем как двери захлопнулись перед носом у Орианы, девочка услышала громкий и истошный крик правительницы измерения: «Она не станет наследницей! Я не позволю этому быть!». Гувернантка резко закрыла девочке уши, всем сердцем не желая, чтобы она услышала эти слова. Однако она спохватилась слишком поздно. Ориана успела на всю жизнь запомнить отношение нимфы Олеан к ней.
II. Посвящение хранителей
Действующие лица
Ориана — наследница императора Соломона.
Азур — главный хранитель, старший сын Меркуса и Каролины из планеты Эйнида.
Мелисса — главная хранительница, наследная принцессапланеты Авендал, дочь Рафаэля и Милены.
Каролина — нимфа, мать Азура, бывшая жена Меркуса и бывшая правительница планеты Эйнида.
Нова — нимфа, правительница планеты Эйнида, вторая жена Меркуса, мать его двоих детей.
В роскошных покоях, украшенных изысканными тканями и драгоценными украшениями, принцесса сидела, окружённая мягким светом, проникающим сквозь тонкие драпировки окон. Её светлые волосы, как струя золотого света, разложены по подушке кресла. Гувернантка, с вниманием и искусством, укладывала её волосы, словно создавая живописное произведение искусства. Каждое движение её рук было полным грации и аккуратности; она изящно расчесывала пряди, аккуратно закалывая их в сложную прическу, которая подчеркивала элегантность и грацию принцессы. Принцесса, облачённая в мягкое одеяние, сидела неподвижно, её лицо отражало безмятежность и царственную утонченность. Светлые локоны, сверкающие как солнечные блики на утренней росе, струились и переливались в руках гувернантки. Каждая прядь волос, словно золотой поток, была искусно уложена в идеальные кольца и завитки, подчеркивающие изысканную красоту принцессы и её небесную грацию.