— Эта дама очень жадна до мужчин. Именно ее вы и хотите очаровать своим профилем. Она вступила в связь с синдикатом и отсюда, из этого дома, руководила филиалами общества по всей стране,— в моем голосе не слышалось ни единой нотки печали или разочарования.— Зовут эту даму Дениз Девлон.
— Рэнди! — вскричала Дениз и уставилась на меня испуганными глазами.
Я кисло улыбнулся.
— Именно вы, Дениз, организовали за спиной Либби союз с Дорис, а не Керри, как вы намекали. Вы убедили Дорис помогать вам, и она действительно принесла много пользы. Вся корреспонденция Либби проходила через вас и Дорис, к тому же Либби безраздельно доверяла ей. Благодаря этому вы были уверены, что от вас не ускользнет никакая информация, касающаяся общества амазонок.
Кроме того, у нее была возможность держать связь со всеми членами вашей организации в других городах. И, мне кажется, не только в Нью-Йорке. Дорис вела всю переписку, и ее никто не мог заподозрить, так как она была прилежным работником.
Все четыре женщины уставились на меня такими глазами, словно были уверены, что я полностью лишился рассудка и именно меня для безопасности нужно упрятать в клетку.
— Не может быть! — наконец выдавила Линда.— Дениз не способна на это.
Вы уверены в этом, Робертс?— недоверчиво спросила Керри.
А Либби лишь молча взглянула на Дениз, но в глазах ее появились опасные искорки.
— Вот почему Дорис так вышла из себя, когда узнала о смерти Нибела! — тихо сказала она.— Она считала себя виноватой в его смерти. А я-то думала, что это просто нервы. Оказывается, она действительно была виновна.
— Но как же тогда письмо?— поспешно выкрикнула Линда.— Ведь Дорис заведовала всей почтой и клала обычно всю корреспонденцию Либби на стол, заранее вскрывая ее и просматривая. Она могла спокойно уничтожить это письмо.
— И тем не менее это письмо оказалось большой проблемой для Дениз и Дорис,— ответил я.— Где обычно вскрывала почту Дорис? В кабинете Либби, не так ли? Ну вот и представьте, что она читала письмо, но вдруг услышала шаги Либби. Что ей делать? Нужно было как можно скорее избавиться от письма. Поэтому она быстро разорвала его и бросила обрывки в корзину.
Потом она хотела вернуться в кабинет, но вы, Линда, уже обнаружили обрывки письма. Когда вы показали их Дениз, она решила, что лучше присоединиться к вашему мнению относительно этого письма. Если бы она этого не сделала, то вы могли бы ее заподозрить. Так действуют люди всегда, когда у них не чиста совесть.
Тем не менее она упорно пыталась не подпускать вас ко мне, поскольку узнала о вашем намерении показать письмо. И если бы вы не нашли нас тогда у пруда, она бы наверняка потом сказала, что уже говорила со мной относительно письма, но я отказался вмешиваться в это дело.
Подобную тактику применила Дениз и в отношении Чарльза Моргана. Но его она очаровывала и соблазняла только для того, чтобы узнать, не обладает ли он какой-нибудь информацией, опасной для нее...
— Рэнди,— спросила Керри,— как вам удалось узнать, что Дениз это... ну, что она представляет собой на самом деле? Я думала, что после слов Линды вы обвините меня.
— Линда сказала только то, что вы имели возможность дать Дорис смертельную дозу. Но сколько у вас было времени? Пять минут? Либби после вас гораздо больше времени провела с Дорис. Но многие факты говорят о том, что Либби этого не делала. Если исключить Либби, то у Дениз шансов было больше, чем у других. Она одна направилась наверх, якобы лечь спать, а сама тем временем могла свободно проникнуть в комнату Дорис, зная, что вы все здесь внизу терзаете беднягу Моргана.
Линда слабо улыбнулась при этих словах, но ее улыбка сразу же исчезла.
— Но я и после обеда не давала Дорис никаких таблеток,— растерянно сказала Либби.— А вы сказали, что смертельную дозу можно было дать только в течение дня.
— А вы разве все время находились возле, Дорис?
— Нет,— ответила она едва слышно.
— Дениз давала ей эти таблетки. У нее заранее был разработан план убийства.
— Возможно, что вы и правы,— согласилась Либби.
— И я вам еще хочу сказать, почему именно Дениз с самого начала возбудила мои подозрения,— добавил я.—
Потому что она пыталась выдать себя за нимфоманку. Ни одна настоящая нимфоманка не сможет в течение двух лет вести монашеский образ жизни. Это было бы для нее настоящей пыткой, как если бы наркомана оставили вдруг на два года без наркотиков,— а глядя на Дениз, никак не скажешь, что она вот-вот потеряет рассудок.