Ах да, секта, лениво вспомнила она. Мне промоют мозги. Может оно и к лучшему. Может, пойдет на пользу.
Рокси ерзала на переднем сиденье машины, морщилась от солнца.
– В бардачке очки.
Помимо спасительных очков там пылилось несколько дорожных штрафов. Выходит Дарси не такая уж и безгрешная! А если на то пошло, есть ли в мире вообще такие люди? Были ли они? Появятся когда-нибудь? В одном Рокси не сомневалась – в Нью-Гранже непорочными и не пахнет.
Вчера она думала, что забрела в один из бессчетных захудалых клубов, но теперь, войдя с парадного входа, разглядела вывеску. Самый модный клуб в городе! Каждая собака о нем слышала.
В дневное время первый этаж пустовал, а на втором стояла еще бо́льшая тишина. Рокси и Дарси поднялись на третий, «улыбнулись» камере видеонаблюдения над дверью. Прогудел магнитный замок.
Комната напоминала ресепшен (а может, так оно и было), вот только за стойкой не нашлось администратора.
– Присаживайся и жди. – Дарси оставила Рокси на диванчике с черной потрескавшейся кожей и скрылась за другой дверью.
В отсутствии Дарси Рокси начала отрывать заусеницы. За этим занятием ее и поймали две девушки, что вошли через ту же дверь. Одна – такая же уверенная и спокойная как Дарси, другая – чисто Рокси – сдерживает волнение, осматривается.
– Садись, – велели ей.
Она села недалеко от Рокси и тоже погрузилась в кокон ожидания. А что еще оставалось? Единственно томиться. Пока девушка рассматривала стены с постерами итальянских эротических фильмов 80-х годов в стеклянных рамках, Рокси периферийным зрением рассматривала ее. Дорогая сумочка и дешевая обувь, а значит, лишь выдает себя за респектабельную. Волосы и ногти ухожены (чего не скажешь о Рокси), однако руки грубоватые, с едва заметными царапинами на пальцах и мелкими шрамами. Швея? Флорист?
Впрочем, никакую такую мелочь Рокси не подметила. Она попросту видела девушку, хоть и старше, но лучше ее самой во всех смыслах.
Спустя время к ним приютили длинноногую брюнетку, словно сошедшую со страниц журнала «Hustler» или окружающих их постеров. Сапоги до колен, спортивная фигура.
Короче, с ней все кристально ясно, рассудила Рокси. Поставь ее у шеста, она сделает тебе и «мостик» и «молнию», и все что душе угодно.
Тут до Рокси наконец-то дошло: она на собеседовании, кастинге, отборе. И у нее нет никаких шансов…
Когда минуты ожидания застучали оглушительным танцевальным битом в головах трех конкуренток, дверь распахнулась, их поманили пальчиком, и они, со звуком срывающегося с кожи пластыря, отклеились с мест и продефилировали одна за другой.
– Добрый день. Я Синтия Мун. Хозяйка заведения, в котором вы находитесь. Мои …сотрудницы считают, что у вас есть задатки, подходящие для нашего …клуба.
Рокси поразилась не столько элегантному серебристому платью Синтии Мун, сколько ее росту. Высоченная. Выше рядом стоящей брюнетки (а та на длиннющих каблуках!).
– Присоединится к нам только одна.
Три девушки разные как марки автомобилей думали об одном и том же: Пусть выберут меня.
Синтия Мун по очереди надвинулась к каждой. Заглянула в глаза. Потрогала запястья. Кажется, даже вдохнула запах. На минуту всем показалось, что они на медосмотре. Что может быть хуже?
– Как тебя зовут?
– Рокси.
– Поздравляю. У тебя есть потенциал.
Рокси не поверила ушам. Мозг категорически отказывался обрабатывать услышанное.
– Погодите! Вы даже не посмотрели мое резюме.
– Что за бред. Вы хоть знаете, какой у меня опыт? Устройте просмотр. Я готова хоть сейчас!
Возмущению конкуренток не было предела, но Рокси их не слышала, да и не хотела слушать.
Она думала: кажется, впервые в жизни я кого-то в чем-то обошла. Это ведь хороший знак? Значит ли он, в самом деле, новое начало?
– Я …принята?
– Еще нет, милая. Осталась сущая мелочь. Твоя метаморфоза. Не будем откладывать, – обратилась Синтия Мун уже к Дарси. – И если все пройдет как должно, она твоя протеже. Поняла?
– Да, Архонт.
Дарси взяла за руку растерянную Рокси и повела вниз. На улицу. В машину. В новую жизнь.
– Куда мы?
– Увидишь. Но тебе не о чем волноваться.
В словах будущей наставницы Рокси уловила лживые нотки.
– Ты уверена?
– Конечно. – Прозвучала успокоительная ложь.