Глава 24
Лихому хотелось, чтобы помощнее защита была у Медды. Едва проснувшись, он кинулся вливать силы в Брю. Пожелать бы жене уютного утра и хорошего дня, обнять, насмешить. Утешал себя тем, что совсем скоро они увидятся. А ему надо придумать, как спрятать Медду до нужного момента. И еще много чего надо. Хоть пальцы загибай. Надо поговорить с дедом о ситуации еще раз, подробно. Когда жрецы схватили деда за горло? Чем угрожали и как контролировали? Вот, что требуется узнать. Узнать и перехватить контроль. И надо бы пройтись по дворцу вместе с нянькой. Изучить обстановочку. Последний взгляд на жену и действовать на упреждение.
— Ты чего, маленький? — сонно пробормотала Мышка, когда Брю ткнулся холодным носом ей в щеку. — Уже пора вставать? Рано ты нас поднимаешь. Нам целый день идти по лесу. А может и правильно. Чего разлеживаться.
Мышка вскочила, обняла за шею пса, чмокнула в нос. Щенком его уже глупо было звать. И белое брюшко, из-за которого щенок получил свою кличку, превратилось в небольшое пятнышко на груди. Вчера они сразу же улеглись спать, Мышка не успела похозяйничать. Нехорошо уйти и не поблагодарить за ночлег. Эта избушка выглядела как первая и такое же одеяло лежало на лавке, только была чище и опрятней. Уборки вообще бы не потребовалось, если бы пес не вздумал пометить территорию. Посадив котенка и пса на лавку, Медда накрыла их одеялом, чтобы не мешали.
— Такой у тебя взгляд умный стал, Белобрюх, а хулиганишь. Разве можно метить чужую избушку, — ворчала Медда. — Все Лихому расскажу. Пусть он тебя застыдит.
Брю смирно сидел на лавке, но нисколько не раскаивался. Медда засмеялась, пес бегал на воле, сам себя воспитывал, откуда ему знать о приличиях. А она сама? София и Тилемах тоже не учили Мышку быть хорошей хозяйкой в доме. Что смогла Мышка подсмотреть украдкой, тому и научилась. Как могла, так и справлялась. Избушка не отказалась от подарка домовушки, встряхнулась, блеснула стеклами окошек, покосившиеся рамы встали на место, а пол выровнялся. И подарок от избушки Мышка получила — одеяло. Само прыгнуло в рюкзак, как и первое.
— Спасибо за приют, — Мышка поклонилась избушке. Повернулась к лесу, куда ж ей идти, в какую сторону? — Святой Домовяка, открой мне дорогу к моему мужу Денису Волкову, вот и бумага у меня есть. Подскажи, что делать. Благослови мой путь и защити от всякого зла.
На крыльце Мышка представила Лихого и крышу над его головой, представила стены и входную дверь, представила крыльцо и дорогу, идущую от Лихого прямо к Мышке. Теперь можно было со спокойным сердцем двинуться в путь. Словно ветер толкнул ее в спину и Мышка нерешительно шагнула вперед, боясь, что перестанет чувствовать подсказки и заблудится в лесу. Ноги сами нашли еле заметную тропинку и Мышкина уверенность окрепла. Она шагала все смелее, радуясь солнцу, траве и ароматному воздуху.
Тропинка виляла, можно было срезать путь, побежать за псом в чащу и вынырнуть на следующем повороте, но Мышка послушно шагала по тропинке, чтобы чувствовать ласковое подталкивание в спину. Только раз Белобрюх лег поперек тропинки и зарычал, не позволяя пройти насквозь через старое поселение. Мышка пыталась уговорить пса, оттащить, вот же, прямая дорога. Но пришлось обойти безлюдную деревню по кругу. Белобрюх непонятно как вымахал в крупную собаку, уже был по пояс Мышке и справиться с ним ей не удалось.
— Могли бы заночевать в пустом доме. Не подумал об этом Белобрюх? Под крышей, в тепле лучше спится. А сейчас? Где нам ночевать? — выговаривала Мышка псу, который весело вилял хвостом и норовил лизнуть ее в щеку. — Не извиняйся. Вижу, что не стыдно тебе. Будем под кустом как бездомные спать.
К вечеру Мышка очень устала, никогда ей не приходилось так долго идти пешком, но упорно шла. Пока хоть чуть-чуть видно тропинку, она будет двигаться. На ходу съела последний кусочек каравая. Не привыкать ей обходиться малым, жить впроголодь. Пес принес котенку мышку, поймал в лесу, значит, и сам сытый. Так что жаловаться Мышке было не на что. Когда солнце спряталось за лес, на пути попалось старое костровище. Рядом с костровищем Мышка решила заночевать. Расстелила одеяло на траве, все трое на нем поместились. Сверху вторым одеялом укрылись. Даже пожелать Домовяке спокойной ночи, Мышка не успела, провалилась в сон.
У Лихого день также прошел в трудах. Действовал Лихой методично и конкретно. Так его учил СемПет. Став взрослым, Лихой оценил уважительную доброту и мудрость директора детдома. И думал о нем часто. Если бы знать, что и как, он бы забрал СемПета с собой. Чтобы рядом был верный человек, а не коварный Вахид и одураченный жрецом дед. Нянька помогала, подсказывала, но реальной силы у нее, естественно, не было. Те, кто ей помогали держать арку, сейчас затаились. Опасались мести жрецов. Лихой их понимал. Пока защитить соратников он не мог.