— Александр Ильич — наш министр-председатель Петр Васильевич Вологодский провел переговоры с выборными от всех казачьих войск азиатской части страны. При большевиках сибирские казаки выбрали его в Омске своим судьей, всецело ему доверяя. И вам тоже следует прислушаться к решению Директории, одобренной казачьими кругами во всех войсках, как мне уже доложили по телеграфу. Вот документы, можете посмотреть их и огласить на кругу, который, как мне известно, должен состояться в Оренбурге через неделю. А сейчас я вам вкратце расскажу про «установления», по отношению к казачеству, принятые Сибирским правительством.
Патушинский остановился — «казачий вопрос» оказался очень болезненным, противоречивым и решать его нужно было немедленно. И половинчатыми мерами тут не отделаешься, только кардинальными. Потому, что кое-где вражда казаков с соседями — крестьянами и инородцами — могла принять характер кровопролитной междоусобицы.
— Суть решений такова — внутри казачьих селений принята внутренняя разнарядка, как у крестьян, в земельных наделах будет «равенство», которое столь режет глаз. Завить, обычная человеческая зависть, умело растравленная большевиками. Впрочем, она была и до революции…
Дутов кивнул — атаман хорошо представлял корни давнего вопроса, который чрезвычайно обострился с переселением крестьян. Казаки владели лучшими угодьями, «делиться по-соседски» не собирались, что чрезвычайно озлобляла крестьян, вынужденных арендовать у станичников за плату земли, которые те сами не обрабатывали. Но за «здорово живешь» отрезать станичный юрт для «пришлых» невозможно — казаки не поступятся своими землями, как и любой собственник на их месте. Ведь если есть земля, то зачем ее отдавать бесплатно, тогда, как каждый год можно получить арендную плату — пусть и не очень большие, но это деньги.
— Однако станичные юрты не будут сокращены — просто все живущие на казачьих землях иногородние получат казачьи права, за исключением симпатизирующих большевизму. Тех лучше выселить куда подальше, мест в Сибири много — а в затерянных таежных селениях пусть агитацию на медведях пробуют вести, те крайне восприимчивы к «обеду».
Дутов натянуто улыбнулся, представив, какой раздрай начнется среди казаков, когда придется отдать землицу, которую те считали своей, «новым» одностаничникам. Но сейчас он прекрасно понимал, что чем-то придется поступаться, и в плохом можно найти хорошее, и немало. Внутренний разлад в казачьих селениях с иногородними не просто резко уменьшится, исчезнет как таковой. Ведь поводов для взаимной неприязни не станет, благо большевики изрядно напугали станичников.
— Таким образом, будет введено «равенство в наделах», а число казаков значительно увеличится, что важно в интересах государственных — особенно в условиях внутренней войны. Но снаряжение на службу будет идти от государства, причем сильных затрат не потребуется — часть «природных» казаков из малоимущих, или по желанию, и все новые казаки, по примеру кубанского войска, будут служить в пластунских батальонах — то есть в инфантерии. В «легкой пехоте», так сказать, вроде формируемых рот сибирских егерей, в которые набираем сейчас таежных охотников. Война вынуждает приспосабливаться к новым тактическим приемам, что диктуют огромные таежные территории, к тому же гористые местами.
Патушинский остановился, посмотрел на Дутова, который с растущим напряжением ожидал продолжения, и тихо заговорил:
— Теперь, что касается оренбургского и уральского казачества. Все снаряжение казаков на службу пока берут на себя они сами, но на покупку коня и седла от нашей казны получают оговоренные деньги — пока пятьсот рублей «романовскими». И это только аванс, так сказать — с появлением «сибирского рубля», курс которого будет «привязан» к золоту, которого у нас добывается достаточно, Сибирское правительство окажет оренбургскому и яицкому казачеству более заметную помощь в рамках проводимой «федерализации». И если проводимые круги примут соответствующие решения, то вы автоматически попадете под уже принятые «установления».