– Еще, – говорю я. – Вернись в постель.
Мне потребовалось некоторое время, чтобы изучить язык этих изысканных вещей, но когда я его освоила, процесс обучения ускорился, хотя некоторые детали все же ускользают от моего понимания. Он утверждает, что я знала все это давно, но забыла. Он говорит, что мне потребовались недели, чтобы восстановить это в памяти. Я не знаю, что такое «недели». Он говорит, что они – способ отмечать течение времени. Мне нет дела до подобных вещей. Он часто говорит ерунду. Я не обращаю на это внимания. Я закрываю его рот своим. Или своей грудью, или другими частями. Это срабатывает каждый раз.
Он бросает на меня взгляд, и на мгновение мне кажется, что я уже видела этот взгляд прежде. Но я знаю, это не возможно, потому что я бы никогда не смогла забыть такое божественное существо.
– Поешь, – настаивает он.
– Не хочу есть, – ворчу я в ответ. Меня утомляет, что он заставляет меня есть. Я подаюсь к нему. Я сильная. Мое тело знает, чего хочет. Но этот прекрасный зверь сильнее меня. Я ощущаю его власть, когда он усаживает меня сверху, когда он держит и наполняет меня, когда он находится сзади, устремляясь в самую глубь. Я хочу, чтобы он оказался там сейчас. Он не знает границ. Хотя я иногда дремала, я никогда не видела, чтобы он спал. И, несмотря на то, что я требую постоянно, он всегда в состоянии удовлетворить меня. Он неистощим.
– Я хочу еще. Ты. Иди сюда. Сейчас же.
Я снова выгибаюсь ему навстречу.
Он смотрит на меня. Он выругался.
– Нет, Мак, – говорит он.
Я не знаю, что означает «Мак».
Но я знаю, что означает «нет».
И мне это не нравится.
Я надуваю губки. Но затем быстро складываю их в улыбку. Я знаю секрет. Даже для зверя такой силы, его самообладание рядом со мной ослабевает. Я усвоила это за то время, что мы провели вместе. Я облизываю губы, смотрю на него, и он издает тот рычащий, сердитый утробный звук, который заставляет мою кровь кипеть, кипеть, кипеть, потому что каждый раз, когда он так делает, я знаю – он уже близок к тому, чтобы дать мне то, чего я жажду.
Он не может сопротивляться мне. Это беспокоит его. Он такой странный зверь.
Естьстрасть, говорю я ему, снова и снова. Я пытаюсь заставить его понять.
– Есть нечто больше в жизни, чем страсть, Мак, – грубо отвечает он, снова и снова.
Опять это «Мак». Так много слов, которых я не понимаю. Меня утомляет разговор. Я заставляю его замолчать.
Он дает мне то, чего я хочу. После чего заставляет меня поесть – скучно! Я выполняю его требование. Желудок полон, и я ощущаю сонливость. Я льну к нему, сплетая наши тела. Но когда я это делаю, страсть снова овладевает мной, и я не могу спать. Я забираюсь на него сверху, обхватив ногами, моя грудь покачивается перед его лицом. Я замечаю его остекленевший взгляд и улыбаюсь. Мягко перекатив под себя, он берет меня в плен тяжестью своего тела, отводит мои руки мне за голову, и пристально смотрит в глаза. Я развожу бедра. Он тверд и готов. Он всегда тверд и готов.
– Успокойся, Мак. Черт возьми, успокоишься ты или нет?
– Но ты невомне, – жалуюсь я.
– А я и не собираюсь.
– Почему нет? Ты хочешь меня.
– Ты должна отдохнуть.
– Отдохну потом.
Он закрывает глаза. Желваки ходят по скулам. Он открывает глаза. Они блестят как арктическая ночь.
– Я пытаюсь помочь тебе.
Я выгибаюсь ему навстречу.
– И я пытаюсь помочь тебе помочь мне, – объясняю я терпеливо. Мой зверь иногда такой глупый!
Он рычит и опускает лицо к моей шее. Но он не целует и не покусывает ее. Я высказываю свое недовольство.
Когда он поднимает голову снова, я вижу на его лице бесстрастное выражение, которое не обещает больше того, что я хочу. Мои руки все еще пойманы в ловушку в его ладонях.
Я ткнулась в него головой.
Он смеется, и на мгновение я думаю, что победила, но тогда он останавливается и говорит «Спи» странным голосом, который, кажется, отзывается эхом множества голосов. Это давит на мой череп. Я знаю, что это значит. Этот зверь обладает магией.
Я тоже обладаю магией, в потаенном местечке в моей голове. И я атакую его в ответ, жестко, потому что я хочу получить то, что у него есть, а он отказывается дать мне это. Меня возмущает его сопротивление, и я снова атакую его, я пытаюсь заставить его сделать то, что я хочу. Своей звериной магией я нащупываю его слабость, чтобы использовать против него, как он пытается использовать мои слабости. Затем что-то происходит, и внезапно я больше не ощущаю себя уютно зажатой между нежным шелком простыни под спиной и мужчиной сверху, но –