- В каком смысле? – любопытство взыграло с утроенной силой, стоило только снова услышать про неблагосклонность «королей» Академии, из-за которых некоторые готовы стелиться к ногам тиранов, а другие бросаться с крыши.
- В папке найдёшь исчерпывающую информацию, - закруглил разговор журналист. – Не боишься одна идти по тёмным улицам?
- Нет, - коротко рубанула, открывая дверцу авто и, уже практически выбравшись, всё-таки пересилила себя. – Спасибо, что подбросил!
Не знаю, что уж там хотел ещё сказать корреспондент, но я уже быстрым шагом направилась в сторону автоматических дверей гипермаркета. Заработанные деньги приятно грели карман, а осознание того, что родители и Сашка наконец-то смогу поесть чего-нибудь более калорийного, нежели геркулесовая каша, сваренная на воде или клубни картофеля во всех его вариация в плане готовки, буквально окрыляло.
Наложив в корзинку продукты и пару машинок для братишки, уже было направилась в сторону кассы, как наткнулась на стеллаж с канцелярскими принадлежностями. Разноцветные тетрадки, ручки, маркеры, пластиковые папки для документов, скоросшиватели, альбомы, краски… Всё это так манило и одновременно отпугивало ценниками, что решила пока ограничиться двумя общими тетрадями, завалявшимися в моей тумбочке ещё со времён ученичества в школе. Поход к кассам прошёл без происшествий, поэтому спустя каких-то тридцать минут я на цыпочках входила в тёмную квартиру, в которой царила сонная тишина.
«Отлично,» - заглядывая в комнату к родителям, констатировала полнейшее и безоговорочное царствование Морфея, - «сейчас положу игрушки рядом с Шуриком, а потом быстренько приготовлю запеканку из мяса с макаронами и молоком. Вот мама и папа удивятся, проснувшись утром и наткнувшись на поистине царский завтрак!»
Сказано – сделано! По прошествии ещё тридцати минут я зевала с риском вывиха челюсти, но на столе исходила приятными запахами вкусненькая запеканка. Пакет, «дарованный» Егором, моя светлость старательно обходила по большой дуге, оттягивая момент изучения личной жизни «Казанов» и такой гадкой вещи, как шпионаж, пусть даже и в благих целях… по крайней мере, я так думаю.
ГЛАВА 3. Информационное бюро
Шесть утра и весёлый звон будильника, способный поднять даже столетнего мертвеца из уютной могилы.
Нет, всё-таки четыре часа для сна – сплошное издевательство над организмом!..
Потянувшись, нажала пупочку на истерично вопящем будильнике, и лишь после этого рывком поднялась с постели. Давно поняла, если переставлять будильник сначала на пятнадцать, затем на десять и в конечном итоге на пять минут, толку не будет никакого: всё равно просплю. Но вот если подорваться из горизонтального положения, словно по команде, тогда почувствуешь себя более-менее бодрячком и прощание с постелью будет менее безболезненным. Нацепив халат, поправила одеяло на спящем Сашке, подтолкнув пуховину по бокам, и вышла из комнаты.
Наша двухкомнатная квартира не располагает к громким звуками или особо резким шумам, ибо стены сделаны из картона и всё, чтобы не происходило у соседей, очень хорошо «прослушивается» и у нас. Поэтому родители, посовещавшись, «выселили» нас с братом в самую дальнюю, угловую комнату, где не будет никаких посторонних звуков, следовательно, и наша с Шуриком возня никому не сможет помешать. Именно по этой причине я не опасалась нашествия обозлённых родителей и соседей, мол, чего в такую рань проснулась.
- Паська? – высунулся из-за двери всклокоченный братишка, смешно морща курносый носик.
- Немедленно брысь в кровать! – злобно прошипела, не рискуя повышать голос – боялась разбудить родителей и огрести люлей по первое число.
Миг, и тёмноволосая макушка мальчишки скрылась в спальне. Ухмыльнувшись, отчалила в ванную комнату, чтобы ровно через минут принестись обратно в спальню с щёткой в зубах и моськой, перемазанной в «Колгейте». Столкнувшись с родителями в дверях комнаты, попыталась понять причину истеричного верещания братишки, который бегал кругами по помещению и что-то невнятно лопотал на своём языке, размахивая ручками.
- Саша, перестань кричать! – вспомнив о несчастных соседях, мама оперативно взяла ситуацию в свои руки. – Откуда у тебя эти игрушки? – в голосе Надежды Анатольевны прибавилось полкило металла.
- Я их возе каватки насёл! – честно ответил братишка, и с полными слёз глазами уточнил. – Мона я их себе осавлю?
Выражение лица родителей было не просто ошеломлённым, на них крупными буквами было написано, что и мама, и папа дружно считаю своего сынишку вором, если не в законе, то с определённым стажем уж точно. В принципе, вполне логичное объяснение появления не самых дешёвых игрушек в нашей семье, но это ещё не повод обвинять ребёнка невесть в чём!
- Мам, это я купила Шурику машинки, - дала свидетельские показания, пока «улики» не экспроприировали до дальнейших разбирательств.
- Павла, - теперь пришла очередь отца фонтанировать строгостью и удивлением, - где ты деньги взяла?
- Наталья Игоревна премию выписала, - не хочу говорить родителям о довольно сомнительной работе на Егора. – На тумбочке лежит конверт с купюрами, пап, сходи сегодня в банк, погаси хотя бы часть долга.
- Доченька… - всхлипнула мамулька и убежала к себе в спальню, не в силах справиться с нахлынувшими чувствами.
- Э, спасибо тебе, Паша, - отец явно чувствовал себя не в своей тарелке, поэтому мучительно подбирал слова и старательно тёр шею, но в глаза мне смотреть так не рискнул.
- Николай Владимирович, что вы за глупости говорите? – строго уставилась на родителя, ласково-ободряюще улыбаясь. – Мы же одна семья, поэтому обязаны помогать друг другу!
Папа растроганно посмотрел на меня, и уже собрался что-то сказать, как был прерван мелким, активно дёргающем его за полу халата, и на одной протяжной ноте хныкающим:
– Мона я их себе осавлю?
- Можно, раз это подарок сестры, - улыбнулся отец, подхватывая сына на руки и направляясь в сторону детской кроватки. – А сейчас, дорогой, давай-ка спать!
Счастливо вздохнув и прижав к груди вожделенные машинки, Сашка бросил на меня лукавый взгляд и послушно закрыл глаза, стоило ему только увидеть кулак, показанный сестрой исподтишка. Пока папа умилялся спящим ребёнком, я потихоньку слиняла из комнаты, боясь, как бы родитель не начал задавать ненужных вопросов, пытаясь более подробно узнать о внеплановой доброте госпожи Пилюкх игрушек в нашей семье, но это тещё не повод обвинять ребёнка не.
Почистив, наконец, зубы, и наскоро перекусив бутербродом с сыром, достала из шифоньера пакет из Академии «Нация» и, чувствуя лёгкую дрожь в руках, достала форму своего ВУЗа. Ей оказался красивый чёрный костюм, состоящий из четырёх элементов: брюки, немного расклешенные от бедра, юбка-карандаш длиной до колен, жилетка с открытой спиной и классический пиджак. Так же в комплект входили две строгие блузы белого цвета (одна была с обычными рукавом, другая - с рукавами-«воланами»), длинный, клиновидный красный галстук, чёрные туфли на элегантной танкетке и такого же цвета балетки. На самом дне картонной сумки валялся обычный бейджик, на котором были написаны моё имя и фамилия, а также загадочная аббревиатура «ФИТ I – 4Б».
- Да? – довольно бодрым голосом ответил Егор, принимая вызов сразу же после первого гудка.
- Зачем мне бейджик? – я любопытна от природы.
- У каждого студента Академии «Нация» имеется точно такой же «определитель», - пустился в пространные пояснения оппонент. – На нём написаны общие данные и группа, в которой учится человек.
- Группа – это «ФИТ один – четыре «Б»?
- Нет, эта надпись означает, что Павла Огурцова учится на факультете «Информационных Технологий» на первом курсе в группе четыре «Б» – «Банковское дело», - не стал вредничать корреспондент и утаивать информацию. – Опережая следующий вопрос, отвечу: буква «Б» даёт понять, что ты учишься на гуманитарном направлении. Это всё или ещё что-то интересует?