Икнув от неожиданной формулировки ответа, только и смогла, что ткнуть пальцем в сторону широкой, ещё советских времён, мойки, на краю которой сиротливо притулися набор разнокалиберных ножей в специальной деревянной подставке. Довольно хмыкнув, наследник компании «ДомСтрой» деловито вытащил самый большой нож с широким лезвием и… реально направился ко мне!
- Герман, что ты задумал? – отступать было некуда: сзади холодильник, справа стол, а слева стена… Обложили, гады!
- Что-что, - невозмутимости данного товарища даже каменный сфинкс бы позавидовал, - тортик порезать хочу.
Еле сдержавшись, чтобы не зарычать и не наброситься с кулаками на неудавшегося клоуна, только и смогла, что расслабленно выдохнуть и устало опуститься обратно на стул. Головная боль, уже за последнее время ставшая практически родной, неожиданно отступила, словно само присутствие противного Савельникова служило для Павлы Огурцовой чем-то вроде панацеи.
- Герман, ну, ты же не просто чайку пришёл попить, - рискнула-таки нарушить воцарившееся молчание, пака парень так и эдак крутил коробочку с бисквитом в креме, примеряясь к «мокрому» делу. – Чего надо-то?
- Фу, как грубо, - поставили перед очевидным фактом, явно пытаясь тем самым смутить. – Да вот, - первый и самый большой кусок «Зимней Вишни» был с почестями возложен на тарелочку, придвинутую ко мне, - решил лично выяснить, что происходит.
Сделав моську наивной дурочки-блондинки, которая по недоразумению попала на лекцию по квантовой физике, и теперь честно пытается понять терминологию данного предмета, уставилась на Германа, ну, очень непонимающими глазами.
Никогда бы не подумала, что моё открытое невнимание к другу так его ранит! Ведь, насколько помню, Егор обоим запретил подходить друг другу на людях ближе, чем на триста метров, поэтому я активно и бегаю от Савельникова по всей Академии, боясь, как бы наше тесное общение негативным образом не сказалось на физическом состоянии молодого человека. Ну, а то, что официантка Огурцова и в кафе «Ириска» динамит юношу… Простите, любезнейший, но ежедневное появление в кафетерии одного из членов «Казанов» (заразы, они туда словно на работу ходят!) не особо располагает к милому и беззаботному общению.
- И не надо смотреть на меня своими большими глазами, - мигом просёк ситуацию друг, направляясь к закипевшему чайнику. – Почему пропустила назначенный приём у доктора Фильмана?
Заготовленная оправдательная речь в секунду вылетела из головы, а изо рта помимо воли вырвалась:
- Откуда знаешь?
- Роман Константинович позвонил, и пожаловался на непослушную пациентку, которая, стоило ей только получить выписку из больницы, мигом скрылась в неизвестном направлении, и на телефонные звонки не отвечает. Итак, я жду веских, аргументированных и правдоподобных объяснений!
- Герман, милый, ну, какая к чертям больница и велеречивые речи Романа Константиновича? Учёба, работа, постоянные нападки прихвостней «королевской» четвёрки, чу… - Чуть было не ляпнула «чувствую себя плохо практически постоянно, поэтому, придя домой, просто рушусь в форме звезды на родимую раскладушку и вырубаюсь праведным сном младенца, приняв убойную дозу обезболивающего и снотворного», но вовремя прикусила язык, а то с друга станется закутать мою тушку в смирительную рубашку и доставить на внеплановый приём к ябеде-доктору.
- Ничего, - сведённые к переносице соболиные брови не сулили чего-либо хорошего, - думаю, сможешь выделить завтра часик-полтора для встречи со мной и доктором Фильманом!
- Чего..? – аж привстала от нахлынувшего негодования.
- Это было утвердительное предложение, - поставили перед печальным фактом, и невозмутимо отломили от бисквита кусочек. – Кушай, а то чай остынет.
Набычившись, отодвинула от себя тарелочку с недоеденным любимым лакомством, и показушно отвернулась к стене. Нет, мне, конечно, понравилось, что Савельников проявил себя как настоящий мужчина: никаких тебе вопросительно-просительных интонаций в голосе, зато утвердительно-повелительного наклонения, сколько влезет, вот только мальчик адресом-то не ошибся? Кто ему давал право мной командовать?..
Стоило мне только повернуться лицом к притихшему Герману, как пришлось с силой сжать челюсти, чтобы не сболтнуть лишнего, и потом сожалеть о содеянном ближайшие месяцы. А доброту, самобичевание и жалость настойчиво попросить заткнуться, ибо капитально мешают продуктивно думать.
- Не смотри на меня так, – обозрев, наверное, в сотый раз умилительно-просительно-обиженную мордашку проказника Германа, всё-таки вымолвила, наконец, совладав с чувствами.
- Как? – сложив бровки «домиком», на меня посмотрели по-детски невинными глазами, в которых читалась неприкрытая вера в лучшие качества собеседника.
- Так, будто я тебя какое-то чудо обещала, а ты, такой маленький и доверчивый, его послушно ждёшь, стараясь даже не моргать, чтобы не пропустить ничего.
- И не смотрю я на тебя так, - моментально открестился наследник строительной компании, - напридумывала невесть что! – И снова доверчивый взгляд бархатно-чёрных глаз, от которого по пальцам словно электрический разряд пробежал.
Понимая, что сейчас могу натворить глупостей, следовательно, нужно в срочном темпе просить нежданного гостя на выход, уже хотела предпринять первые шаги, ведущие к исполнению возложенной на себя миссии, как это соблазнительное чудо сам всё решило. Вот так всегда, кто-то накосячит, а я потом виноватой себя чувствую!
- Ладно, мне уже пора, - поднявшись из-за стола, Савельников, обиженно надул губы, словно пятилетний ребёнок, который не получил вожделенную игрушку на Новый Год.
Пропустив парня вперёд, мысленно прокляла тот день и час, когда напросилась быть его другом, но решение уже было принято, а отступать от намеченной цели никогда не было моим главным приоритетом. Поэтому, навесив на лицо озорную улыбку, дождалась момента, когда Герман наклонится, чтобы надеть кожаные туфли, и, не задумываясь о последствиях, запрыгнула на спину прифигевшего от такого самопроизвола Савельникова. Стоит отдать должное молодому человеку: резко выпрямившись, он не постарался спихнуть «мартышку» на пол, но уверенно сцепил сзади руки в замок, тем самым поддерживая мою пятую точку и не давая мне съехать вниз. Обняв парня за плечи и прижавшись к его спине, с удовольствием вдохнула лёгкий аромат ненавязчивого парфюма, а в одурманенном мозгу проскочила мысль о пикантности сложившейся ситуации.
- Ты что творишь, полоумная? – быстро вернул с небес на землю злой рык друга. – А если бы я носом линолеум пропахал, как бы тогда оправдывалась?
Хм, хороший, между прочим, вопрос, нужно будет как-нибудь на досуге озадачиться. Что-то мне подсказывает, что использование Савельникова в качестве пони в ближайшем будущем может войти в железную привычку!..
- Приложила бы к ушибу лёд и всех делов-то, - отбрила, даже не думая о том, чтобы слезть со спины «лошадки». – На какое время назначена встреча с Романом Константиновичем?
- Ну, я не знаю, это же нужно позвонить, записаться на приём, - начал набивать цену Савельников, повернув ко мне лицо вполоборота.
- Не зли меня, а то заберу свои слова обратно, - пришлось пригрозить, чтобы ускорить процесс.
- В три часа, - мигом выдал «органайзер». – Встретимся тогда на остановке «Визит», и я тебя отвезу.
- Ладно, - нехотя согласившись, всё-таки слезла с «нагретого» места. – Тогда, до завтра.
- До встречи, - попрощался со мной молодой человек, чмокнув при этом в щёку, чем вогнал сначала в ступор, а затем и в краску смущения. – Ты такая миленькая, когда…
- Пошёл вон! – раненым слоном взревела я, жалея о том, что не имею в пределах досягаемости дробовика.
Захлопнув перед носом веселящегося Германа дверь, прислонилась спиной к створке в тщетной попытке успокоить разбушевавшееся сердце, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди. Щёки всё также предательски алели, зато руки стали просто ледяными…
«Пашка, ну, ты чего?» - Стопроцентно любой самоанализ начинается с подобной фразы. – «Чего как маленькая отреагировала на озорной и детский поцелуй-то? Помнится, бывали и более приятные моменты в жизни…» - аргументы здравого смысла быстро закончились, и им на смену пришло довольно-таки неожиданное чувство… влюблённости. – «Вот только ни от чьих прикосновений или поцелуев меня в дрожь не бросало!..»