Повсюду лежали скорченные или распростертые тела, друзей и врагов вперемешку. Но это могло подождать. Все могло подождать.
Свет, как всегда, приободрил людей. Сперва они бросились удостовериться в случившейся трагедии, что их бог повергнут. Они рассмотрели все, что от него осталось, - не так уж и много.
Аполлон погиб, но...
Военачальник опустился на колени и запустил пальцы в осколки камней.
- Вы знаете, что необходимо искать. Помогите. Через несколько минут общих стараний подал голос один из мужчин:
- Тут кое-что есть. Следы Аида.
Живое пламя факела подтвердило его догадку. На полу Пещеры Прорицаний остался след, словно кого-то или что-то тяжелое тащили по земле, в сторону темного провала.
- Ему помогали. Он был так сильно ранен, что смертным пришлось тащить его.
- И ранен серьезно! Разве это не кровь?
Все уставились на темные полосы, которые остались на камнях. Кровь, но чья? Никто не мог поручиться, что она вытекла из божественных жил.
- Но он жив. Аид жив, а... а... Голос говорящего задрожал и прервался, перейдя в сдавленные рыдания.
- Может, враг умрет внизу от ран, - с отчаянной надеждой предположил его соратник.
- Нет. Там, в подземной бездне, к нему вернутся силы.
Все отступили на шаг, словно вообразив, как владыка Мрака возникает из глубины провала и одним движением выхватывает их души.
- Безжалостный наверняка жив, - простонал следующий голос. - А Аполлон мертв!
- Довольно! - хрипло крикнул военачальник. - Да здравствует Аполлон!
Он встал, поскольку нашел то, ради чего копался в пыли и гравии, небольшой плоский предмет. Судорожно вздохнув, он отодрал полосу ткани от туники и обмотал правую руку. Только после этого воин решился притронуться к своей находке. Он поднес её ближе к факелу, чтобы все смогли рассмотреть. Предмет был величиной с его ладонь - хрупкая и истертая сероватая маска, по внутренней стороне которой играли изменчивые тени, словно там непрестанно что-то двигалось.
- Лик! - воскликнули все.
- Мы должны сохранить его.
Хриплый шепот множества голосов вторил:
- До тех пор, пока наш бог не возродится.
- Сохранить, сберечь и передать... кто знает, кому посчастливится?
Люди недоуменно переглянулись.
Наконец их предводитель нарушил молчание.
- На ум приходят только двое. Естественно, среди нас их нет.
Все дружно закивали. Ни один из семерых не считал себя достойным даже прикоснуться к Лику Аполлона.
- Но как нам переправить это в безопасное место? - спросила девушка с пепельными волосами. - Вряд ли нам удастся покинуть Пещеру живыми.
Все в их небольшой группе понимали, что почитатели Аида будут поджидать их у входа в Пещеру, но битва богов расшатала каменные стены, отчего появилось множество новых выходов и щелей.
Тяжесть решения согнула плечи военачальника. Он поразмыслил и твердо заявил:
- Нужно попытаться. Но мы должны разделиться и разойтись в семь разных сторон. Жребий определит, кто из нас понесет... это.
Через несколько минут, когда жребий был брошен, шесть пар глаз поглядели на девушку с пепельными волосами.
Прошли дни, Злые вести разносятся быстро, все узнали, что бог Аполлон, прозванный также владыкой Света, Сияющим, Тружеником, Фебом, Сребролуким и ещё длинной чередой разнообразных имен, - мертв. О судьбе противника солнечного бога, мрачного Аида, мнения расходились. Одни говорили, что двое могучих врагов друг друга уничтожили. Другие утверждали, что Темному владыке пришел на подмогу чудовищный Цербер, так что теперь Аид восседает в своем подземном царстве и празднует победу. Третьи считали, что повелитель мертвых, окончательно уничтожив Аполлона, сам был опасно ранен и потому скрылся у корней земли, пытаясь восстановить силы.
А все остальные - и близко не бывавшие у Горы и не видавшие битву в Пещере Прорицаний - плевать хотели на всех богов, вместе взятых; поскольку твердо знали, что если они и были, то давным-давно перевелись или умерли. И то сомнения берут, что все это не выдумки.
Истина же оказалась удивительней, чем все слухи и сказки, которые ходили среди народа.
Глава 1
Спустя несколько недель, на закате небольшая деревенька, лежащая в сотне миль от Пещеры Прорицаний, готовилась к отдыху после трудового дня. В крайнем домишке за ужином собрались трое: седовласые мужчина и женщина и рыжий мальчишка, которому только что исполнилось пятнадцать лет. На столе неярко коптил светильник с рыбьим жиром, бросая блики на привычную вечернюю трапезу - овсяную кашу, изюм и свежезажаренную рыбу.
Следует признать, что это был довольно грустный день рождения. Тетя Линн спела Джереми песню и налила второй стакан вина.
Этим вечером дядя Гумберт, тряся седой бородой, все доливал и доливал в свою кружку из глиняного кувшина, а потом принялся рассказывать разные истории. Прежде дядя болтливостью не отличался. Но по случаю дня рождения племянника расслабился. К тому же лето было уже на исходе, и урожай обещал быть отличным. Одно это привело дядю Гумберта в прекрасное расположение духа.
Нечасто на памяти Джереми дядя Гумберт надирался так, как сегодня, хотя единственный признаком опьянения у него служило хихиканье и икание, после чего дядя извергал кучу рассказов и баек о легендарных богах, постепенно зацикливаясь на пересказе их многочисленных битв.
Джереми давно не ждал благодарностей за свой тяжкий труд. Но вынужден был признать, что старики вкалывают не меньше его. Ничего не поделаешь, ведь земля их кормит.
Обычно юноше наливали всего одну кружку вина после ужина - одно из проявлений скупости тетки, помимо всего прочего. Но сегодня Джереми осмелился налить вторую, и тетя хоть неодобрительно глянула на парня, но промолчала.
Не то чтобы ему строго воспрещалось пить вино. Джереми прежде и не тянуло на выпивку - не нравилось ощущение, которое наступало после принятия на грудь определенного количества красной жидкости.
Тетя Линн, поздравляя племянника с пятнадцатилетием, спросила:
- Наверное, ты скоро женишься?
Вот уж удивила! Неужели старуха не замечала, что он практически ни с кем не общается в этом селении? Местные очень настороженно относились к чужакам.
- На ком тут жениться?
Тетя задумалась. А может, просто вспомнила что-то свое, кто её знает. Джереми принялся водить пальцем на каплях вина, пролитых на столешницу. Иногда юноше казалось, что между ним и его родственниками лежит пропасть большая, чем два поколения, - настолько они разные. У дяди Гумберта язык уже развязался вовсю, и он рассказывал третью по счету легенду о древних временах, когда мир был юн. а боги молоды и полны надежд и желания поддерживать Вселенную в гармонии. Джереми подозревал, что старик повторял эти байки сотни раз, но ему не наскучивало это, как не наскучивало тетке переслушивать их заново.