Выбрать главу

— Безусловно, нет. Теперь придумай правило.

Мои руки оставались поджатыми под подбородком, предплечья закрывали все самое важное, просто на всякий случай.

— Никакой лжи. Ни о чем.

— Принято.

Я с облегчением кивнула. Мы могли выполнять эти супружеские штучки. Я понимала это головой и своим сердцем. У нас все будет в порядке.

— Я доверяю тебе.

Он остановился, уставившись на меня.

— Спасибо. Это важно.

Я подождала, но он больше ничего не сказал.

— Ты доверяешь мне? — спросила я, заполняя тишину. В ту минуту как мои слова соскользнули с губ, я захотела их вернуть. Если я должна выпрашивать его доверие и любовь, то они ничего не значат. Еще хуже, что это причиняло ущерб. Я почувствовала, как между нами внезапно что-то надорвалось. И это сделала я. Самое неудачное время, чтобы проявить свое нетерпение! Жаль, что сейчас не середина зимы, а то я бы пошла и засунула свою голову в сугроб.

Его взгляд скользнул поверх моего плеча. Это и был для меня ответ. Искренность уже продемонстрировала кто был главным. Как насчет этого? Я вдруг почувствовала, что мне холодно, и хотя это никак не было связано с тем, что я без футболки, мне очень захотелось надеть ее обратно.

— Я буду, Эв... Просто дай мне время, — на его лице отразилась чувство безысходности. Он сжал губы до такой степени, что они побелели. Потом посмотрел мне в глаза. Независимо от того, что он видел — это не помогало. Дерьмо.

— Все в порядке, правда, — сказала я, желая, что бы это было правдой.

— Ты лжешь мне?

— Нет. Нет. Мы будем в порядке.

Вместо ответа он поцеловал меня.

Не следовало разрушать такое своевременное отвлечение. Меня накрыло тепло. Его сожаление и моя боль оказались в тени, когда я положила свои руки на его. Я приподняла наши переплетенные руки и накрыла ими свою грудь. Мы оба застонали. Жар от его ладоней был потрясающим. Холод разочарования не мог бороться с ним. Химия между нами всегда выигрывала. Мне хотелось верить, что этот момент будет сопровождать больше чувств. Мои плечи двинулись вперед, вжимая меня сильнее в его руки, как будто сила притяжения земли переместилась к нему. Но также мне нужен был его рот. Черт, я хотела пробраться к нему в голову и прочитать его мысли. Я хотела все. Каждый его темный уголок. Каждую случайную мысль.

Наши губы встретились вновь, и он простонал, руками сминая мою грудь. Его язык проскользнул в мой рот, и я быстро и легко возбудилась, желая его. Я нуждалась в нем. Мои внутренности сжались, а ногами я обвила его талию. Пусть попробует уйти сейчас. Я бы сражалась изо всех сил, чтобы удержать его. Большие пальцы его рук погладили мои соски, дразня меня. Мои руки выскользнули из его рук и накрыли его плечи, крепко удерживая. Он оставлял жаркие поцелуи по всему моему лицу, челюсти, шее. Полуголая или нет, полагаю, я не обратила бы внимания, даже если бы ученики из моей школы промаршировали парадом через комнату. Они могли жонглировать булавами и делать все что угодно, но только это сейчас было не важно.

Неудивительно, что люди относятся к сексу так серьезно или наоборот абсолютно несерьезно. Секс одурманивает разум и овладевает телом. Будто одновременно потерялся и тут же нашелся. Откровенно говоря, это немного пугало.

— У нас все будет прекрасно, — сказал он, дразня мочку моего уха зубами. Он потерся своей твердостью об меня. Благослови бог того, кто придумал делать шов на джинсах прямо в том месте. У меня перед глазами заплясали искорки света. Было ли также приятно и ему? Я хотела, чтобы все сложилось как можно лучше, и хотела, чтобы он оказался прав в том, что у нас все будет прекрасно.

— Малышка, просто нужно время, — произнес он, его теплое дыхание скользнуло по моей коже.

— Из-за нее, — сказала я, нуждаясь в том, чтобы все было начистоту. Никаких секретов.

— Ага, — сказал он, его голос стих. — Из-за нее.

Немножко правды.

— Эвелин, есть только ты и я. Клянусь, — он вернулся к моему рту и поцеловал меня, как будто я очень хрупкая, позволяя мне только слегка попробовать его. Познать тепло и твердость его губ.

— Подожди, — сказала я, убирая свои ноги с него.

Он сощурился на меня своими темными затуманенными глазами.

— Отодвинься. Я хочу спрыгнуть.

— Хочешь? — уголки его прекрасного рта опустились вниз. Передняя часть его джинсов сообщала о его очевидной нужде. Это с ним сделала я. Круг почета вокруг кухонного островка, возможно, помог бы с этим справиться, но я все еще чувствовала себя превосходно. Осознание этого осело внутри меня. Все эти дни с ним это делала не она. Это была я.

Я соскользнула с края столешницы, и он схватил меня за бедра, облегчая мой спуск на пол. Тем лучше. Мои ноги были неустойчивы. Он посмотрел вниз на меня, наморщив лоб.

— Есть кое-что, что я хочу сделать, — объяснила я, пальцы дрожали от нервозности и возбуждения. Сначала я разобралась с кнопкой на его джинсах, прежде чем расстегивать молнию.

Он схватил меня за запястья:

— Эй. Подожди.

Я замедлилась, ожидая услышать то, что он мне скажет. Конечно, он не попытался бы сказать мне, что не хочет этого. Каждый парень хочет или так говорит. Он выглядел озадаченным, как будто я была частью, которая не соответствовала головоломке. Я, если честно, не понимала, хочет ли он остановить меня или поторопить двигаться дальше.

— В чем дело? — спросила я, после того как он так и не ответил.

Медленно он убрал свои руки с моих запястий, освобождая меня. Он поднял их перед собой так, будто я целилась в него пистолетом.

— Ты правда этого хочешь?

— Да, Дэвид, почему это так важно? Ты не хочешь почувствовать мои губы на себе?

Мягкая улыбка искривила его губы.

— Ты даже не представляешь, как сильно я этого хочу. Но это ведь еще один первый раз для тебя?

Я кивнула, играя пальцами с поясом его джинсов, но не двигаясь дальше.

— Вот почему для меня это важно. Я хочу, чтобы все твои первые разы были идеальными. Даже этот. И я невероятно сильно возбуждаюсь даже от одной мысли о тебе, отсасывающей у меня.

— О.

— Я думал о тебе весь гребаный день. Я продолжал заниматься делами, но не мог сконцентрироваться ни на чем. Удивительно, что мы что-то сделали, — он провел пальцами по своим длинным волосам, убирая их с лица. Его руки остановились на макушке, от чего его стройный мускулистый торс вытянулся. Синяк, оставшийся после драки в баре прошлой ночью, был темно-серым пятном, портя совершенство. Я наклонилась и поцеловала его. Дэвид продолжал удерживать свой взгляд на мне, поскольку моя обнаженная грудь по-прежнему была частью меня. Глаза, губы, грудь — он, казалось, не мог решить, что привлекало его больше.

Я осторожно опустила молнию над его эрекцией. Без нижнего белья. По крайней мере, я не отпрыгнула в тот момент, когда внезапно выскочил его стояк. Двумя руками я стащила с него джинсы, освобождая член. Он торчал длинный и гордый. Такой же, как этим утром, я прижала руку к его нижней стороне, ощущая жар шелковистой кожи. Забавно, мысли о мужском достоинстве никогда особенно не возбуждали меня раньше. Но сейчас я возбудилась, о чем свидетельствуют мои стиснутые бедра.

Я двинулась дальше, и даже больше, чем немного по-собственнически.

— Ты мой, — прошептала я, и большим пальцем проследила по кругу край головки, прочувствовала выступ и спустилась к середине, изучая его.

— Ага.

Точка удовольствия находилась чуть ниже этой маленькой складки. За эти годы я прочитала достаточно журналов и наслушалась достаточно историй сексуальных подвигов Лорен, так что знала очень многое. Она очень обожала детали. Надо напомнить себе, поблагодарить ее и сводить на обед в какое-нибудь милое местечко.

Я переместила руку так, чтобы обхватить его и массировать эту область подушечкой большого пальца, желая посмотреть, что произойдет. Без мыльных пузырьков все это рассмотреть было намного легче. Долго ждать не пришлось. Особенно после того, как я немного усилила свой захват и легонько подвигала рукой. Мышцы его живота вздрогнули так, как это было в душе утром. Пальцами я нежно сдвинула мягкую кожу, массируя твердую плоть ниже, передвигая их верх и вниз — раз, два. На вершине из небольшого отверстия просочилась капелька молочно-белой жидкости.