Однако тучи войны сгустились над миром, и его снова отправили на «Шепард» — обслуживать совершенно секретное военное оборудование станции.
«Шепард» представляла собой всего-навсего внешний топливный бак «Шаттла-2», оборудованный жилым отсеком, лабораторией и стыковочным узлом. Вдобавок на ней был установлен пятисоткиловаттный ядерный реактор, но это являлось тщательно оберегаемой военной тайной. Но настоящей, главной военной тайной «Шепарда» была занимавшая большую часть «лабораторного» помещения лазерная установка «Геката».
«Геката», названная так в честь греческой богини, в частности, олицетворявшей ночь, была оружием нового поколения, оснащенным системой искусственного интеллекта, разработанной в институте Моравека в Питтсбурге. Только для того, чтобы узнать о существовании этого нового оружия, лазерной установки высоких энергий, требовался допуск астрономической высоты. ЛУВЭ была поднята на орбиту в прошлом году и предназначалась для противоракетной и противовоздушной обороны. Как показали испытания в пустыне Невада, установка прекрасно справлялась как со статическими целями, так и с подвижными.
И вот теперь ЛУВЭ «Геката» должна была впервые показать себя в настоящем бою. Согласно полученной утром шифровке, ракетные удары по территории США продолжались, нанося значительный ущерб. Конечно, одна лазерная установка могла справиться лишь с жалкой горсткой этих ракет, однако, проявив себя в деле, наглядно продемонстрировала бы практичность и ценность подобной оборонительной системы, оспаривавшиеся вот уже пятьдесят пять лет.
Станция двигалась на юго-восток, проходя над Мексиканским заливом, а полковник Дальгрен парил в лаборатории, вжавшись лицом в резиновый визир дисплея телескопа, нацеленного на Землю. Телескопом, наводимым на цель мощной радарной установкой, управлял товарищ Дальгрена, майор АКС США Фред Ланс.
— Вижу цель, полковник, — доложил Ланс. — Запуск из Матансаса, две минуты двенадцать секунд назад. Курс — три-пять-восемь, высота — примерно пять метров.
— Давай ее сюда, Фред, — ответил Дальгрен.
Относительно небольшой телескоп на внешней обшивке станции слегка развернулся; поверхность моря и облака на дисплее головокружительно качнулись. Миг — и в перекрестье прицела возникла серебристая искорка. Дальгрен коснулся сенсора, увеличивая изображение цели, которую телескоп теперь отслеживал автоматически. Никаких опознавательных знаков; сигарообразный фюзеляж с крохотными, тонкими крылышками посредине; хвостовая часть — точно у миниатюрного реактивного самолета.
— Даю.
— Вижу цель. Стреляем?
— Конечно. По вашей команде…
— Огонь!
Точка на фюзеляже ракеты, несшейся к цели в двух сотнях миль под ними почти со скоростью звука, вспыхнула невыносимо ослепительной звездой. Дальгрен зажмурился, а когда снова открыл глаза, сияние сделалось не столь ярким — автоматика телескопа убавила яркость изображения.
Ланс вел отсчет:
— Два… три…
Ракета взорвалась. Обломки ее еще несколько секунд продолжали нестись вперед, затем рухнули в воду, подняв тучу брызг.
— Цель потеряна, полковник, — доложил Ланс. — «Геката» отключена.
— Цель уничтожена, — ответил Дальгрен, поднимая взгляд на Ланса, располагавшегося в противоположной части лаборатории. — Отменный выстрел!
Ланс пожал плечами:
— Полковник, «Геката» сделала все за меня. Я лишь нажал кнопку.
Именно в этом была вся прелесть нового оружия. Дальгрен взглянул в иллюминатор, за которым — там, вдали, — голубела Земля. То, что только что проделала «Геката», смело можно было назвать чудом. При незначительном участии двух операторов сложная система искусственного интеллекта, управляющая радаром, с высоты трехсот двадцати километров засекла крылатую ракету трехметровой длины, с размахом крыльев менее метра, шедшую над водой на высоте пяти метров! Радар навел на нее оптический телескоп визуального прицельного устройства и аккуратно отслеживал цель, несмотря на то, что она направлялась на север со скоростью пятисот миль в час, тогда как станция двигалась по орбите на юго-восток со скоростью почти 18 000 км/ч!
В довершение всего система искусственного интеллекта удерживала луч лазера на крохотной цели столько времени, сколько потребовалось для того, чтобы прожечь корпус и уничтожить ракету. Мощность «Гекаты» составляла всего полмегаватта, и большая часть энергии луча была потеряна в атмосфере, но, тем не менее, с задачей система справилась!
— Похоже, мы победили, Фред, — сказал полковник. — Найди мне еще цель, пока не завершили виток.
— Есть, сэр. Запуск из той же точки, минуту и пять секунд назад, курс — три-пять-два…
Дальгрен снова приник к визиру, наблюдая, как система готовится к следующему выстрелу. Все равно, что пристрелить карпа в бочке …
— «Шепард», «Шепард», ответьте горе Чейенн, — раздался голос из динамика его летного скафандра.
— Колорадо, я — «Шепард», слушаю вас.
— «Шепард», приказываю сменить орбиту; маневр начать через… семь минут. Бросайте все и готовьтесь к маневру.
— Э-э… Колорадо, мы ведем цель…
— Понял вас, «Шепард», но дело не ждет. Готовьтесь к маневру и ждите параметров новой орбиты. Отбой.
— Роджер вас.
Проклятье! Что у них там за пожар?! Ведь эта ракета, пущенная с Кубы, достигнет цели; погибнут люди! Пусть «Шепарду» не справиться со всеми ракетами, но сколько-то он на каждом витке собьет! План был в том, чтобы вынудить противника приурочить запуски к тому времени, пока станция за горизонтом, и дать ребятам из противовоздушной обороны время на перегруппировку…
Но, очевидно, у горы Чейенн на их счет имеются другие планы.
ВОП «Шепард», строго говоря, не являлась космическим кораблем и маневренна была не более, чем слон в невесомости. Однако комплект маневровых дюз, установленных на внешней обшивке корпуса, предоставлял возможность изменять орбитальное направление так, чтобы оказаться над определенной наземной целью в нужное время. Если из Колорадо передают семиминутную готовность к маневру, значит, хотят срочно вывести станцию на некую важную цель.
Семь минут — совсем немного. Лазерная установка была вещью крайне капризной, и некоторые ее части перед любым маневрированием следовало жестко закрепить.
— Фред, зачехляем орудие! — приказал Дальгрен.
Оба взялись за дело. В двухстах милях внизу крылатая ракета продолжала мчаться на север, всего в пяти метрах над водами Мексиканского залива.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Суббота, 9 июня;
19:29 по времени гринвичского меридиана.
Кабинет президента США;
бункер под Белым домом;
Вашингтон, округ Колумбия;
15:29 по восточному поясному времени.
В последний раз адмирал Грей встречался с президентом всего сутки назад, но за прошедшее время президент заметно постарел. Знакомая легкая улыбка политика, увлекающе-доверительная манера общения — исчезли без следа. Маркхэм, сгорбившись и подперев подбородок ладонью, сидел в огромном кресле. Суровый взор его был устремлен на экран в правой стене. Сегодня утром «Нет Ньюс» возобновили трансляции, несмотря на то, что крылатая ракета снесла их башню в Сильвер Спрингс.
— Итак, Си-Джей? — глухо спросил Маркхэм. — Как держимся?
— Лучше, чем ожидалось, господин президент. — Грей положил на стол перед президентом папку. — Силы ПВО, воздушный флот национальной гвардии и морская авиация перехватили приблизительно четыреста крылатых ракет — или, грубо говоря, шестьдесят пять процентов всего, что в нас выпустили на данный момент.
— Значит, больше двух сотен — достигли цели?
Луис Харрел, стоявший рядом с Греем, кивнул:
— По последним данным двести четырнадцать, господин президент.
С огромного настенного экрана взирало темное лицо Шарлотты Браун; ярко-красные губы ее беззвучно шевелились. Затем кадр сменился видом на Вашингтон с воздуха. Вдоль Аллеи, длинной зеленой полосой протянувшейся к знакомому величественному белому куполу Капитолия, скользнуло в погоне за собственной тенью на земле нечто белое, крохотное, словно детский планер. В мгновение ока миновав Аэрокосмический музей, ракета прошла над Четвертой и Третьей улицами и угодила прямо в западную стену Капитолия, взорвавшись где-то внутри ротонды.