Очень часто постоянно меняющееся и непредсказуемое настроение водной стихии отвечало его собственному.
Море всегда разговаривало с ним.
И все же дом не вызывал у него ни сентиментальных чувств, ни ностальгии. Островитяне могли сколько угодно называть его гнездом Логанов, но Сэм не чувствовал ничего подобного. По его мнению, это было лишь удачным вложением денег, сделанным отсутствующими владельцами.
Он надеялся, что хозяин припаркованного у дома «Лендровера» тоже не даром потратил деньги.
Доктор Макаллистер Бук. Из нью-йоркских Буков. Человек блестящего ума и необычных интересов. Изучение паранормальных явлений. Чудесно. Интересно, чувствует ли себя этот Бук такой же белой вороной в своем семействе, как и сам Сэм?
Логан вышел из машины и направился к скалам. Его притягивал не дом, а грот. И пещера.
Ярко- желтая яхта, пришвартованная к причалу, обрадовала Сэма сильнее, чем он ожидал. «Чистый мед», — думал он, осматривая ее со всех сторон. Он и сам пришвартовывал там яхту. Столько, сколько себя помнил. И тут он ощутил какой-то душевный толчок. Подобие нежности.
Парусный спорт был единственным, что связывало отца и сына.
Самое лучшее время, которое он проводил с Таддеусом Логаном, время, когда он действительно ощущал свое родство с ним, было тогда, когда они вместе плавали под парусом.
Выходя в море, они начинали общаться не как два человека, случайно живущие в одном доме и считавшиеся членами одной семьи, а как отец и сын, у которых есть общая жизнь. Вспоминать это было приятно.
— Красивая, правда? Я купил ее всего месяц назад.
Сэм обернулся и сквозь темные очки посмотрел на шедшего к нему мужчину. Это был высокий худощавый человек с лицом, покрытым вчерашней щетиной. На нем были выцветшие джинсы и потрепанный серый свитер. Свежий ветер развевал длинные светло-русые волосы; дружелюбные карие глаза щурились от света. У него было крепкое, накачанное тело, которое редко встретишь у ученого охотника за привидениями.
Доктор Бук всегда представлялся Логану худым и бледным ботаником, книжным червем. А перед ним стоял Индиана Джонс.
— Как она слушается руля в сильный ветер? — спросил Сэм.
— Как зачарованная.
Они простояли несколько минут, засунув большие пальцы в передние карманы джинсов и восхищаясь яхтой.
— Я — Мак Бук, — наконец протянул руку ее хозяин.
— Сэм Логан.
— Я так и думал. Спасибо за дом.
— Он был не мой, но все равно добро пожаловать.
— Пойдемте. Я угощу вас пивом.
Сэм не собирался напрашиваться в гости, но предложение было сделано так просто и безыскусно, что он покорно пошел за Маком.
— А Рипли здесь? — осторожно спросил Сэм.
— Нет. Сегодня у нее вторая смена. Вы хотели ее видеть?
— Боже меня упаси!
Мак только засмеялся в ответ, поднялся по лестнице и отпер дверь главной веранды.
— Думаю, ваши чувства какое-то время будут взаимными. Пока все не уляжется.
Веранда вела в жилую комнату. Когда-то эта комната была изысканной гостиной, оформленной в пастельных тонах. Но теперь она изменилась до неузнаваемости. Краски были яркими и дерзкими, мебель, выполненная по специальному заказу, — удобной. Повсюду лежали пачки газет, книги и туфли.
Одну из которых в данный момент грыз щенок.
— Тьфу, чтоб тебе! — Мак нагнулся, поднял нетронутую туфлю и потянулся за другой. Но щенок оказался быстрее и, продолжая смешно рычать, утащил туфлю в угол. — Малдер! Отдай сейчас же!
Сэм с любопытством следил за игрой в перетягивание каната. Щенок проиграл, но, похоже, ничуть не расстроился.
— Малдер?
— Ну да, герой «Секретных материалов». Рипли сказала, что назвала его так в мою честь. Шутка. — Мак перевел дух. — Но когда она увидит свою туфлю, ей будет не до смеха.
Сэм нагнулся; щенок, предвкушавший компанию, подбежал и начал прыгать и лизать ему руки.
— Хорошая собака. Голден-ретривер?
— Да. Мы завели его три недели назад. Он умный и умеет вести себя в доме, но если за ним не следить, может прогрызть и камень. А я слежу за ним плохо. — Мак вздохнул, поднял щенка на руки и потерся носом его нос. — Теперь нам с тобой влетит по первое число.
Довольный щенок извернулся и лизнул Мака в щеку. Мак сдался и взял Малдера под мышку.
— Пиво на кухне. — Он вышел из комнаты и, звякнув дверцей холодильника, вернулся с двумя холодными бутылками. На столе стояли какие-то электронные приборы, один из которых казался сломанным.
Сэм лениво протянул к нему руку, и тут прибор ожил. Раздался писк, и замигали красные лампочки.
— Прошу прощения.
— Не за что. — Мак прищурился и посмотрел на Сэма с профессиональным интересом. — Может, пойдем на веранду? Или вы хотите осмотреться? Семейное гнездо и все такое…
— Нет, но за предложение спасибо. — Однако когда они пошли обратно, Сэм оглянулся на лестницу и мысленно очутился в комнате, из которой так часто смотрел на море и следил за Майей.
Со второго этажа донесся новый писк.
— Оборудование, — небрежно сказал Мак, борясь с желанием побежать наверх и снять показания. — В одной из запасных спален я устроил лабораторию.
— Угу…
Оказавшись на веранде, Мак спустил Малдера на пол. Пес тут же скатился по лестнице и начал что-то вынюхивать во дворе.
— Любопытно… — Мак оперся о перила и сделал глоток. — Рипли не говорила, что вы колдун.
Сэм открыл рот, потом закрыл его и покачал головой.
— Это что, у меня на лбу написано?
— Приборы фиксируют. — Мак показал на дом. — Вообще-то я так и думал. Я провел на острове множество исследований. Семьи, родословные и так далее… Вы практиковали в Нью-Йорке?
— Смотря что считать практикой. — Сэм нечасто становился объектом научного исследования и не собирался этого позволять. Но в Маке было что-то привлекательное. — Я никогда не пренебрегал Ремеслом, но не афиширую это.
— Разумно… Что вы думаете о легенде?
— Я не считаю ее легендой. Это история и факт.
— Вот именно. — Довольный Мак отсалютовал ему бутылкой. — Я составил график и определил цикл. По моим подсчетам…
— У нас есть время до сентября, — прервал его Сэм. — Самый поздний срок — осеннее равноденствие.
Мак задумчиво кивнул.
— В самую точку. Добро пожаловать домой, Сэм.
— Спасибо. — Логан сделал глоток. — Приятно вернуться.
— Вы согласны работать со мной?
— Было бы глупо отказываться от услуг эксперта. Я читал ваши книги.
— Серьезно?
— У вас непредвзятый и гибкий ум.
— Кто-то уже говорил мне это. — Мак вспомнил Майю, но проявил такт и не стал упоминать ее имя. — Можно задать вам личный вопрос?
— Да. Если я смогу ответить, что это не ваше дело.
— Договорились. Раз вы знали, что сентябрь — крайний срок, то почему так долго не возвращались? — Сэм отвернулся и посмотрел на грот.
— Тогда было рано. Теперь — в самый раз. А сейчас мой черед спрашивать. Ваши исследования, расчерты и выводы подтверждают необходимость моего присутствия на Трех Сестрах?
— Я все еще работаю над этим. Но знаю, что без вас Майя не сможет сыграть свою роль. В третьем действии.
— Она должна принять меня. — Когда Мак нахмурился и забарабанил пальцами по перилам, у Сэма похолодело в животе. — Вы не согласны?
— Когда придет срок, выбор должны сделать ее чувства. Она должна понять, правильны ли эти чувства. Это может означать как принятие вас, так и отторжение. Причем без злобы. — Мак откашлялся. — Последний шаг должна сделать любовь.
— Я это прекрасно знаю.
— Это не требует от нее… По моему мнению, это не значит, что она должна полюбить вас сейчас. Она обязана принять то, что случилось когда-то. Понять, что ее прежние чувства не имеют значения. Ну, например, отпустить вас без сожалений и не лелеять воспоминания о былом… Впрочем, все это лишь теория.