— Мисс Уивер, мистер Киннан, можно зайти? — немного дрожащим голосом спросила она, заглядывая внутрь. Кажется, опоздание для неё равнялось едва ли не смертной казни. Услышав заветные слова, она двинулась ровной походкой к своему месту возле окна, а за ней, небрежно растолкав нас с Вестером, пошла и Рейн, махнув рукой незнакомой мне девушке, сидевшей в конце кабинета. Поздоровавшись с преподавателями, я тоже поспешил присесть за нашу с Вестером парту, куда через пару мгновений присоединился и он сам, вдруг спросив у меня тихо:
— Кстати, забыл спросить, как там ключ и кулон? — его тёмные глаза изучающее смотрели на то, как я вынимал из рюкзака пустую тетрадь — в прошлый раз я так и не понял, нужно ли на «Портретах» что-то записывать.
Я шикнул на Вестера, втайне надеясь на то, что сейчас заговорит учитель, лишив меня возможности что-то объяснять — так и произошло. От голоса мистера Киннана меня мгновенно бросило в тот день, когда я поссорился с Рейн, и я понял, что всё самое плохое почему-то очень легко запоминается. Лучшие же поступки другого человека настойчиво вырезаются из памяти. Например, я даже не мог вспомнить, делала ли по отношению ко мне Рейн что-то хорошее?
— Добрый день, ребята. Я рад приветствовать вас сегодня здесь, — радостным тоном начал мистер Киннан, стоя возле стола, за которым вновь восседала мисс Уивер, но сейчас она осматривала присутствующих внимательным взглядом серо-зеленых глаз. Уголки её губ чуть подрагивали, словно она хотела улыбнуться, но не могла. Когда мы с ней встретились взглядами, она искренне, но ещё сдержанно улыбнулась. Её глаза будто говорили «молодец, ты всё-таки пришёл», и я, чуть поджав губы, покивал головой, не отрывая взгляда. — И, как вы знаете, наш кружок носит относительно развлекательный характер, но при том я не премину возможности поговорить и о более глубоких, порой философских составляющих наших с вами жизней, — продолжал мистер Киннан, активно жестикулируя и то и дело округляя и без того большие карие глаза. Он постоянно улыбался, и, как по мне, это не особо вязалось с его речью, пока он не затронул тему, которая мгновенно кольнула меня где-то в районе желудка — мистер Киннан перестал улыбаться и теперь уже проникновенным голосом заговорил:
— В прошлый раз нам с вами так и не удалось поговорить о мисс Цукерман.
— И о том, что ей приходилось переживать, — сказала мисс Уивер, поднимаясь со стула и одновременно уступая место мужчине. Он, кивнув, присел за стол и уставшим взглядом теперь глядел в какие-то бумаги перед его глазами, совершенно не обращая внимания на учеников в классе.
Мисс Уивер продолжала говорить, и передо мной как будто вновь вставала Саванна, запахи леса уходили на второй план, класс с задёрнутым тюлем становился темнее, вбирая в себя всё моё состояние.
— Иногда нам кажется, что люди вокруг нас счастливы и радуются жизни, но стоит заглянуть им в душу, как вы узнаете, что внутри них поселилась пустота, — я бросил короткий взгляд в сторону Вестера: он поджал губы, насколько хватало сил, и пустым взглядом смотрел в парту. Невооружённым глазом можно было понять, что ему не нравилась эта тема, да и другим тоже — я оглянулся и увидел, как Клео вздохнула, отворачиваясь к окну, а Рейн сильнее сощурилась, вперив стальной взгляд в учителей. Если бы не Саванна, которая сама привела меня в этот класс, я бы уже давно сбежал, пусть и повторно, пусть и со стыдом поджав хвост. — Многие из вас не знали, что Саванна нуждалась в помощи. Она не была столь обеспечена материальными средствами, сколько этого нужно для нормального существования. Всю жизнь она и её брат, Вестер, — мягко указала на него мисс Уивер ладонью, — нуждались в помощи. Конечно же, деньги — это порок, но, увы, в обществе без них прожить невозможно. Никто не знает, что сейчас с Саванной и где она, но мысль о её несчастливой жизни всё-таки может наталкивать на…
— Суицид? — послышалось откуда-то сбоку, и это был знакомый голос. Повернувшись влево, я увидел его обладателя. Конечно же, это был хитрый Даррелл. Что он опять задумал?
— О, нет, Даррелл, — перебила его мисс Уивер испуганно, помахав ладонями в знак отрицания. — Даже не произноси этого, я хотела сказать, что Саванна просто могла куда-то уехать.
Я только позже заметил, что всё это время почти не дышал, с тех пор, как услышал Даррелла. Сделав глубокий выдох, я скоро вдохнул полной грудью, опять ощущая маслянистый аромат шишек. В глаза мне ударил острый солнечный луч, прошедший через щель меж тюлей. Сощурившись, я смотрел на мисс Уивер, бывшую в синем и блестящем брючном костюме, который отражал солнце. Мне стало только хуже. Лучше бы темнота поглотила меня.
— Пойми, Даррелл, то слово, что ты говоришь, отнюдь не подходит к солнечной Саванне, — мисс Уивер медленно растягивала крашеные красные губы в улыбке и с заметной властностью говорила. — Она всё равно была счастлива, ведь у неё была семья, друзья, увлечения, — продолжала мисс Уивер, а вокруг неё всё более и более устанавливалась тишина, потому как не было слышно ни перешёптываний, ни скрипов ручек и карандашей. Все смотрели на женщину и на молчавшего мистера Киннана, и всё сильнее нарастало напряжение в комнате. Боясь опять вздохнуть, но уже чувствуя, как кружится голова, я кожей ощутил колкие разряды тока.
— Боже, да смените вы уже пластинку, — удар. На левом поле — Рейн.
— Прости меня? — а на правом, конечно же, мисс Уивер.
Больше Рейн ничего не сказала, хоть и продолжила метать молнии во взгляде. Класс продолжал молчать, словно предчувствуя, что в любую минуту вспышка может разразиться повторно.
— Давайте лучше вспомним недавние новости, — продолжал Даррелл, видимо, также решив сменить тему. Голос его показался мне скрипучим, но всё же уверенным. Я в свою очередь ожидал новых его идей и внезапных предложений и мельком глядел за тем, как Вестер что-то чиркал в своей тетради, наверное, пытаясь успокоиться. Его словно не было рядом с нами, даже когда речь шла о нём, но своё присутствие он всё же обозначал через резкие движения ручкой и шумное дыхание. Я не знал, как мог успокоить его, ведь и сам чётко видел, будто стены сближались, воздух кончался. Напряжение усиливалось. Тишина продолжалась. Зачем же Саванна меня сюда позвала?
— О чём это ты, Даррелл? — непонимающе взглянула на него мисс Уивер, скрещивая руки на груди. В этот же момент взгляд от бумаг поднял и мистер Киннан. Он выглядел до невозможности уставшим и, почесав уголок брови ручкой, готовился что-то сказать, но вместо него послышался острый голосок коротко стриженной девушки, которая сидела впереди нас с Вестером. Я мог видеть только то, как дёрнулось неясно её плечо от звука собственного голоса. Наверное, она сама боялась тех слов, что слетали с её уст.
— О пропавшем, мисс Уивер. Ещё одном.
В это время по классу пролетела волна шепотков и боязливых переглядываний, как будто виновный мог быть среди нас. Если действительно за этими пропажами стоял один человек. Если вообще за этим стоял кто-то.
— Кто это? — не справившись с эмоциями, воскликнул Вестер. Он так быстро вскинул свою голову и устремил взгляд чёрных глаз на преподавателей, что можно было даже испугаться.
— Эдди, — поворачиваясь в нашу сторону, сказала та девушка. Её серые глаза быстро и волнительно пробежались сначала по Вестеру, а потом и по мне. — Эдди Рейнотт, мой лучший друг, — на этих словах она ещё раз обвела нас взглядом, и я не мог понять, какие чувства за ним крылись. Я только знал, что сам смотрел на неё с сожалением, даже несмотря на то, что сделал Эдди с Вестером. Я просто попытался её поддержать, надеясь, что в тот момент это могло хоть мало, но помочь ей. Жаль, что она скоро отвернулась, больше ничего не сказав.
— Да ну! Я не понимаю, — не своим, высоким голосом воскликнул Даррелл, нацепив на лицо ухмылку. — Ладно, эта дура пропала, но он-то тут причём? — на эту фразу кто-то умудрился слишком по-театральному удивиться и, ахнув. — У того, кто стоит за этим, точно нет никакого вкуса.