— Что с тобой? Тебе плохо?
— Нет. Наоборот, мне очень хорошо, — беспечно ответил я на ее вопрос и, сам не знаю зачем, радостно улыбнулся.
Девушка выпрямилась, откинула назад волосы — они у нее были густые и черные, слегка вьющиеся на затылке. Она немного удивленно пожала плечами и опять покосилась на меня.
— Что ты здесь делаешь? — спросила, не скрывая своего любопытства. Голос у нее походил на звонкое журчание весеннего ручейка.
— Ничего. Просто лежу.
Я приподнялся на локте, рассматривая ее немного широкое в скулах и сужающееся к подбородку лицо. В общем, его можно было назвать красивым. Слегка приподнятые к вискам брови вразлет, прямой и короткий носик с закругленным кончиком и маленький рот, делавший ее похожей на ребенка. Как она оказалась здесь?
Тем временем девушка, ничуть не смущаясь, смотрела на меня, явно проявляя к моей персоне повышенный интерес. На ней была надета длинная, пунцового цвета юбка из легкой ткани и расшитая золотыми нитями тонкая кофта, оставлявшая полностью открытым живот. Подобные наряды походили на те, что когда-то носили женщины древнего Индостана и приобрели в последнее время чрезвычайную популярность у женщин Трудового Братства из-за своей простоты и удобства. А разработал их, как я знал, очень талантливый художник-модельер Тим Эфос, живший в пятом секторе Афро-Американского жилого пояса. В черных волосах девушки, у правого виска, была воткнута полевая ромашка. Во всем ее облике не было ничего вызывающего, и вместе с тем так много чисто женского кокетства и природной загадочности, что я снова невольно улыбнулся.
— А ты как оказалась здесь?
Она пожала плечами так, словно удивилась моему вопросу. Подняла руку, убирая с лица упавшую прядь волос. Широкие кольца браслетов на ее тонком запястье скатились к локтю, тихо звякнув. Девушка посмотрела на меня из-под ладони.
— Я живу здесь.
— Что, прямо в степи?
— Почему в степи? — еще больше удивилась она. — В городке, у станции. Мой отец — смотритель путевого маяка.
— А-а! — протянул я. — Значит, живешь с отцом?
Она согласно кивнула. Я все еще рассматривал ее, пытаясь понять, почему ее лицо кажется каким-то необычным. Нет, не только красивым. В нем есть еще что-то, какая-то черта, какая-то особенность, которая все время ускользала от моего понимания.
— Смешной ты! — пухлые, изогнутые тугим луком, губы незнакомки дрогнули в легкой усмешке.
— Почему я смешной?
Она склонила голову набок, совсем как это делает любопытный щенок, и покосилась на меня. Несколько секунд молчала, будто обдумывая, что ответить. Наконец, насмешливо сказала:
— Лежишь здесь… один… посреди степи. Радуешься вот чему-то… Странно!
— Чего же тут странного? — улыбнулся я. — Смотри, как здесь хорошо! Простор, ветер, трава, словно морские волны… Так и хочется забыть обо всем и лежать вот так без конца. Разве тебе не хочется того же?
Она снова задумалась. Улыбнулась.
— Н-не знаю… Я привыкла ко всему этому. Выросла в степи. А ты, наверное, приехал сюда издалека?
— Из Города.
— Из Города? Что же, по делам или так, отдохнуть, в степи полежать? — В ее глубоких темных глазах заблестели насмешливые искорки.
— По делам. Я записался добровольцем на Терру. Теперь вот отправляюсь на Учебный полигон. Кстати, ты не покажешь мне туда дорогу? Полигон должен быть где-то поблизости, недалеко от станции.
— Конечно, покажу. Отчего же не показать? Так значит, ты из добровольцев? — Она заметно оживилась.
— Угу. Я вижу, они тебе хорошо знакомы? Так?
Я сел на траву. Девушка уселась рядом со мной, утвердительно кивнула:
— Верно. С тех пор, как здесь выстроили Полигон, вашего брата, добровольца, каждую неделю прибывает с полсотни. Все веселые такие, шутят, с собой зовут… — Она замолчала, мечтательно улыбаясь.
— А ты что?
— Что я? Я не против, полетела бы, вот только…
— Что «только»?
— Не приглашал еще такой, как ты, а то давно бы уже улетела! — немного помолчав, сказала она и бросила на меня длинный косой взгляд.
Я не ответил ей, опасаясь обидеть девушку случайным вопросом. Но она, казалось, не придала своим словам особого значения. Посмотрела на меня прямо и открыто. Улыбнулась как-то странно: не то грустно, не то задумчиво.
— Ну что? Показать тебе дорогу или сам отыщешь?
— Если тебе не трудно, то покажи.
— Чего же тут трудного? Дело привычное, места знакомые. Почему не помочь человеку? Здесь не далеко, километра три будет на юго-восток. — Она махнула рукой, указывая направление, и браслеты на ее запястье мелодично звякнули. — Не боишься? — В глазах девушки вновь заиграли озорные огоньки.