Между тем мальчик не торопился выказывать никакого сочувствия незваной гостье, собственно, он и внимания-то на нее какого-то особенного не обратил - будто весь ее сбивчивый рассказ был фоновым шумом, не более. Монашек неторопливо доел кушанье, деловито сложил пустую посуду у лестницы наверх и, вернувшись на свое прежнее место, принялся ощупывать небольшой округлый предмет, находившийся в центре его подстилки.
И вел себя "пленник" таким образом, словно находился в комнатушке один. А ведь Ковалева не привыкла к такому игнору, уж лучше бы наорал да выставил вон, чем делать вид, что девушка ни жеста ни взгляда не стоит!
— Эх, ты… - досадливо пожурила его Лика. - Я тут перед тобой душу вывернула, поддержать хотела в твоем несчастье, думала в одной лодке застряли, а мы надо же какие гордые. Или глупые! Не желаешь знаться, так и скажи, я навязываться не буду!
Но и на это гневное воззвание она не получила адекватной реакции. Мальчик просто обнял свою тускло-мерцающую сферу, по виду напомнившую игрушку - юлу для сынка великана или серебристый мяч, и закрыл глаза. Вскоре до слуха раздосадованной Лики донеслось мерное монотонное гудение. Парнишка, похоже, начал петь свои монастырские мантры и "сфера " отвечала слабым попискиванием. В такт! Чудеса, да и только...
Снедаемая здоровым любопытством, Ковалева решилась на новую попытку завязать общение с нелегальным пассажиром “Хетты”, уж больно интересное действо сейчас разворачивалось на ее глазах.
— Слушай, она что же... живая? Ну, эта штуковина твоя? Там внутри кто-то сидит, да? Какой-то инопланетный зверек? Неужели робот опять - они тут у вас на каждом шагу, оказывается. Мда… - проворчала Лика, - куда ни плюнь, кругом плоды прогресса… Ты чего вцепился-то в эту штуку? Эй? Слушай, дай посмотреть. Я же представитель чужой цивилизации, мне, может, тоже к вашим достижениям приобщиться охота.
Когда паренек приподнял веки и одарил Лику строгим, серьезным взором, не терпящим возражений, она надула губы и одним гибким движением поднялась с края коврика.
— Раз так обстоит дело - лучше я вас оставлю, молодой человек! Очень уж вы много о себе мните. Не желаете до простой землянки снисходить. Туся, пойдем-ка отсюда, тут высокодуховная публика обитает, куда уж нам, моделям несостоявшимся.
Вышагивая по узкому коридору вслед за роботом, Лика продолжала возмущаться вслух:
— Скажите пожалуйста! Какая все же в вашей звездной системе неприветливая молодежь! Сплошной подростковый максимализм и нетерпимость. Понимаешь, Туся, я же с ним подружиться хотела, поддержать. Если я почти состоявшаяся модель с подиума, так что ж сразу и без мозгов? Неужели и поговорить со мной не о чем… Я, между прочим, о Канте наслышана и пару страниц из Пруста читала. Я вообще любую умную беседу поддержать сумею!
— Мозги прустариусов лучше варить подольше, чтобы уничтожить ядовитое вещество-прустарин, способное вызывать тремор нижних конечностей и паралич лицевых мышц, в том числе речевого аппарата… - металлическим голосом прокряхтел андроид.
Лика сначала опешила, а потом пролезла впереди тормознутого “чуда техники” и скептически поцокала языком, глядя в потускневшие глаза - мониторы.
— Туся-Туся, да ты перегрелся, дорогой товарищ, скорее бы этот громила тебя починил. А то несешь всякую чушь невпопад, словно тебя википедия покусала. Бедняжечка… и правда горячий… перегрелся, тебе бы отдохнуть. - Жалостливо вздохнула Лика и вдруг всхлипнула, поддавшись эмоциям.
— Ну, что за несправедливость?! Один ты здесь ко мне нормально относишься и-то не живой... Я вроде по-доброму к людям, с открытым сердцем… Эх! Вот опять же ваш мальчик, он что со всеми такой надменный или только со мной разговаривать не хочет?
Ответ неожиданно раздался со стороны главного люка. Резко обернувшись, Ковалева заметила Руфуса, который стоял, упершись узким плечом об косяк. Карпеец приветливо взирал на Лику и лениво ковырял в острых зубах какой-то соломинкой:
— Мы с Роком решили, что парень нем, как озерная турга... - начал он, а после приоткрыл рот и одновременно закрыл глаза.
Судорожный вдох, еще один - но громогласный чих так и не снизошел на карпейца, что его весьма огорчило. Механик брезгливо откинул в сторону соломинку и смачно плюнул ей вслед.
— Харнага же дери местную флору! Будь проклят тот день, когда я подрядился работать на эту драную жестянку! А ты давай не шляйся тут без дела, вертихвостка. Меморианца все равно не разговоришь, они там на своей планетке вообще немного того… этого.