— Ты как, трибун?
Буховцев промямлил что‑то нечленораздельное. Говорить было сложно, язык едва шевелился во рту. Он собрался с силами и как можно громче прокричал. По крайней мере, ему казалось, что громко.
— Квинт, мне нужно на гору. Ту, куда мы ходили. Помнишь? Неси туда.
Усилие отдалось адской болью в голове и его сознание погрузилось во тьму.
Глава 6
Валерий очнулся в густой траве на лесной поляне. Через силу привстал, осмотрелся. Местность вокруг была незнакомая. По краю поляны дубовый лес, на деревьях под порывами теплого ветра качаются ветви, а листья мелко дрожат. Напротив поросший кустарником скалистый утес. Судя по тому, что лес круто спускался вниз, они находились на горе. У подножия утеса расположился римский контуберний, а рядом с ним сидел Квинт Нерий и что‑то жевал. Центурион был в двух повязках, но в целом выглядел бодро. Недалеко от него скалился улыбкой Децим Гетулий. Валерий осмотрел других, ища среди них знакомые лица, но таковых не обнаружилось. Он попытался встать, однако голову тотчас пронзила острая боль, сразу перешедшая в тошноту. Пришлось опуститься на траву и облегчить желудок. Хорошо же его приложило. Превзнемогая боль Валерий ощупал голову. Шишка на лбу была приличная, но никаких повреждений не наблюдалось.
— Ну как трибун, пришел в себя? — поинтересовался Нерий.
— Приду — заверил его Буховцев.
И в самом деле, боль стала немного утихать.
— Где мы?
— Там, куда ты хотел — Квинт указал в сторону холмов на горизонте.
Валерий внимательно всмотрелся, и среди холмистых отрогов увидел гору. Ее склон отсюда выглядел по–другому, но это, несомненно, была она. Округлый склон, редкий лесок на вершине, а самой яркой приметой был уходящий в серое небо световой столб. До горы было недалеко. Если по прямой, то не больше мили. Он бросил взгляд на серое небо и тусклое Солнце за облаками. Наступал вечер, и уже начало темнеть. Сколько же времени он был без памяти?
— Как там, наши? Прорвались?
— Прорвались. Мы ушли от них уже в ущелье. Есть там одна тропа — Квинт улыбнулся, потом что‑то вспомнил, и улыбка разом слетела с его губ — да, досталось нам. Столько людей потеряли, орла оставили — он скрипнул зубам.
— Плохо Квинт. Людей не вернешь, а орла возвращать надо, иначе позора не оберешься.
Нерий внимательно посмотрел на трибуна, кивнул.
— Знаю. Может, дадут боги случай, а мы уж постараемся — он бросил взгляд на свой контуберний — хорошо, что не все на поле остались. Префекта Цедиция и центуриона Филаида нужно за это благодарить.
Валерий кивнул головой, подтвердил.
— Никогда такой схватки не видел — он вспомнил про Ахилла и к горлу подступил ком — префект сказал, он наши шкуры спас.
— Так и есть. Пусть дадут ему боги долгую жизнь. Такой человек самого лучшего достоин — Нерий прижал ладонь к амулету на поясе и мысленно прочитал молитву.
Буховцев смотрел на него недоуменно.
— Так Ахилл жив?
Квинт удивленно обернулся.
— Когда несли, живее тебя был и все спрашивал — как там трибун?
У Буховцева отлегло от сердца. На душе сразу стало спокойно, даже тупая боль в голове куда‑то окончательно прошла. Он хлопнул Нерия по плечу.
— Это хорошая новость центурион. Благодарю, что принес меня куда нужно, но за новость я особо благодарен.
Нерий довольно ухмыльнулся, кивнул на горный кряж, где сквозь серый туман уходил в небо столб света.
— Пойдешь на гору?
— Пойду.
— Опасное дело ты задумал. Эта гора, плохое место.
— Знаю, но нужно.
Нерий пожал плечами. Нужно, значит нужно. Дела начальства его не касались, если начальство само не озадачивало этими делами. Буховцев посмотрел на Нерия, на легионеров. Они уже собрались и были готовы к походу.
— Доберешься до Ализо? — спросил он центуриона.
— Доберусь, трибун. Я здесь тропы лучше германцев знаю, хоть до Ализо, хоть до Ветеры дойду — рассмеялся Квинт — может, еще и поквитаюсь с кем. Есть тут должники.
Валерий простился с легионерами и отряд Нерия отправился в путь, а он стоял и долго смотрел на гору. Тяжелый день заканчивался, и до конца его путешествия оставалось совсем немного, но торопиться сейчас необходимости не было. Он снял кольчугу и осмотрел себя от макушки до пят. Руки и ноги были в синяках, кровоподтеках и мелких шрамах, за три дня он много чего получил. Теперь вот еще и голова. На теле не было живого места, и лишь энергия, которой были наполнены окрестности, поддерживала его силы. Он чувствовал ее, даже не подключаясь к энергетическому потоку. Какая‑то сила проходила сквозь него, будоражила, уносила боль и усталость. Голова уже не болела, а тело ощущало необыкновенный прилив сил. Валерий снова одел кольчугу, изрубленный в сражениях щит повесил за левым плечом, обнажил меч и мысленно настроился на видение внутреннего мира. Окрестный мир поплыл, просветлел и наполнился белым светом, в котором изредка проблескивали энергии всех цветов радуги и оттенков. Валерий всматривался в холмы и леса, и ему казалось, что у него кружится голова. Однако вскоре он понял, что с головой все в порядке. Это медленно кружился вокруг светового столба, мир энергий. Энергии ползли едва заметно, очень похоже на медленный водоворот. Валерий крепче сжал меч и стал спускаться с горы в сторону светового потока.
Харимунд ждал его у входа в долину. Он был один и Буховцев едва узнал жреца из‑за мертвенной бледности исказившей его лицо. Валерий видел там страх, оттенки страха были и в его пацере.
— Он там — просто сказал Харимунд.
Буховцев все понял, кивнул.
— Давно?
— С прошлой ночи.
— Он видел тебя?
— Видел и прошел мимо.
Еще тогда, на лесной поляне Валерий понял, что они должны встретиться с Сакмардом еще раз, и вот встреча состоялась. Предстояло новое испытание, но он и не ждал, что все будет просто.
— Я даже не почувствовал его. Никогда не испытывал такого страха — продолжил Харимунд — кто он?
— Это очень древнее существо. Его сложно почувствовать, если он этого не хочет, потому что он не человек — ответил Валерий.
— Он тоже пришел что‑то забрать?
Валерий пожал плечами.
— Я не знаю, Харимунд, зачем он пришел. Может, пришел за мной.
— Тебе будет нужна помощь.
Помощь нужна — мысленно согласился Валерий, но сейчас это было именно его дело, да и есть у него должок перед сыном Оскибода.
— Может и нужна. Ты мне хорошо помог тогда. Благодаря твоему предупреждению я спас жену. Я у тебя в долгу, Харимунд, и поэтому ты со мной не пойдешь. Это мое дело, как бы оно не повернулось. А ты, когда все закончится, возвращайся к своим, и помни эти времена.
Он взял в руки щит, кивнул на прощание жрецу и пошел к горе навстречу световому столбу и едва видимому на его фоне редкому лесу на вершине.
Сакмард ждал его в самом провале. Сидел на покрытом мхом, огромном каменном блоке и смотрел на Валерия. Темное энергетическое пятно отчетливо выделялось в бущующих вокруг белесых энергиях, а уходящий вверх жгут был едва различим. Если судить по силе этих энергий, то было видно, как анунак ослаб за последнее время. Диоген говорил, что ему тяжко жить на Земле, но в этом месте похоже, было просто погано. Валерий крепче сжал щит и меч и двинулся к противнику.
— Зачем ты ждешь меня Сакмард?
Вместо ответа последовал короткий бросок вперед, так что Буховцев едва успел отскочить. За броском пошла череда молниеносных выпадов, большинство из которых Валерий принял на щит. Он ответил безрезультатными атаками. Разбросанные на склоне камни, были плохой опорой и мешали принять удобную стойку, а безрассудно бросаться вперед он не собирался. Валерий уже знал, чего стоит его противник. Они разошлись в стороны, и некоторое время стояли и смотрели друг на друга.
Сакмард не изменился. То же худое лицо, аккуратная борода и шрам на щеке, только выглядел он так, что даже Харимунд смотрелся бы рядом с ним жизнерадостным бодрячком. Потрепанный вид врага придал Валерию уверенности, и он пошел в атаку. Удар щитом, выпад мечом по ногам и почти сразу замах сбоку, но вот навстречу летит похожий на жало меч Сакмарда, и Валерий присев, чтобы не поскользнуться на камнях, отступает. Безрезультатная схватка длилась, пока Буховцев не устал, и не отступил назад. Сакмард тоже не стал атаковать, отступил, и снова сел на камень.