Тогда я впервые оказался в Аттике, единственной не разоренной земле в Элладе. Многое здесь было по–другому. Например, холм Акрополя был других очертаний и немного больше, и знаешь, это был весь город.
— Там — Диоген указал рукой в сторону Пирея — на побережье до самого мыса жили пеласги, а окрестные деревеньки, находившиеся на месте, где сейчас Керамик и Диомея враждовали с Афинами и друг с другом. Горы вокруг и даже частью долина были покрыты лесами. Было холоднее и больше влаги, а люди растили пшеницу и ячмень. Я прожил здесь десять лет, а потом отправился в Италию, а затем в Испанию.
Диоген прервал рассказ и посмотрел на Валерия — слушает ли и как слушает. Валерий слушал очень внимательно, и хотя у него чесался язык задать кучу вопросов, он благоразумно молчал, и Сотер продолжил. Он рассказал о своем пребывании в Риме. Вернее в том, чем был тогда Рим. О жизни в Испании, Африке, и как приплыл опять в Аттику через несколько сотен лет.
— Когда я прибыл сюда опять, город был уже не только на холме, но и расширился на окрестности. Они подчинили долину, изгнали пеласгов и пытались захватить Элевсин. Я пошел к жрецам Афины и сказал, что хочу здесь поселиться. Я был уже достаточно известен и среди своих, и среди посвященных, поэтому дело решилась быстро. Меня приняли во фратрию, и я женился на Агаристе из знатного рода Алкмеонидов. Так я остался здесь.
Сотер встал, подошел к краю площадки и указал в сторону между Акрополем и Диомеей.
— Видишь дом с розовой крышей среди серых крыш. Там была улица, где был мой дом. Сейчас там пять домов, а тогда было двенадцать. Такие уж тогда были дома, маленькие клетушки. Все тогда так жили, и я тоже. Тридцать лет я был счастлив, а дальше мне пришлось уйти. Как я живу сейчас, рассказывать тебе не буду. Ты о многом и так уже догадался, или догадаешься скоро — потом помолчал и добавил — спрашивай Марк.
Валерий сидел, смотрел, как за Дипилоном медленно заходит Солнце, и щурился от слепящего солнечного луча. Вопросов было много, но Буховцев уже выделил приоритеты. Сначала нужно узнать о цели этой беседы, а остальное он узнает потом. Им с Сотером еще плыть в Рим и жить там. Время есть, заодно и вопросы определятся правильные.
— Диоген, спасибо за рассказ. Я понимаю, что все это ты рассказал мне не просто так. Скажи, зачем ты меня сюда привел?
К его удивлению Сотер ответил вопросом на вопрос.
— Скажи Марк, там, откуда ты пришел, тебе рассказывали, как мы получаем силу?
Валерий вспомнил прогулку с Лютаевым теплым весенним днем во время учебы на базе ФСБ под Москвой, и их откровенную беседу. Тогда он спросил мага о том, что дает им силу. Лютаев загадочно хмыкнул, немного подумал и ответил.
— Сила есть в каждом человеке, Валерий Александрович, но не всем выпадает возможность ее познать. Понимаете, в каждом человеке тлеет этот огонек, вопрос в том, разгорится он или нет. Бывает что этот стержень в нем так силен, что он проявляет себя сам. Но так бывает очень редко. Чаще всего нас меняют испытания, вернее то, как человек их переносит. В какой‑то момент, когда ему не на что рассчитывать и остается только опустить руки, он находит в себе силы и меняет ситуацию. Это, конечно же, происходит не просто так. Основа этого человека, его суть, находит силы связаться с общностью нашего мира. Вы видели эту связь в Кленовке. Находит и получает помощь, а также знание о нашем мире. Общее знание, но и этого достаточно, чтобы он мог идти по жизни с открытыми глазами. Это примерно как сатори, разница только в том, что сатори это ожидаемое просветление. Этот загоревшийся огонек в нем уже не гаснет. Он может больше до конца жизни не пользоваться им, что чаще всего и происходит, но знание, сила и возможность связываться с общностью мира, все равно будут жить в нем. Но бывает так, что человек чувствует в себе силы и знания менять обстоятельства и начинает это делать. Снова обращается к силе, и получает новые знания, и чем чаше он к ней обращается, тем больше знает и тем больше эта сила в нем растет. Знаете, Валерий Александрович, это очень странное чувство. Постоянно приходится контролировать себя, свои слова и поступки, эмоции, потому что сила, живущая в тебе, принуждает тебя к действию. Это очень сложно. Много лет я потратил, чтобы научиться контролировать свои эмоции, но все равно иногда они прорываются.
— После этого вы получаете долгую жизнь? — спросил Буховцев.
— Нет. Сила это просто сила, возможность через пацер получать энергию, знания и влиять на людей и вещи. Можно самостоятельно научиться многому и прожить обычную человеческую жизнь, лишь бы уметь управлять своим знанием, и не причинить вреда себе и другим. Наш путь это другое. Обычно тебя находит кто‑то из посвященных, и не важно, есть у тебя сила или еще нет. Ты получишь знания, пройдешь испытания, и получишь силу. Тогда у тебя будет новый путь, а вместе с ним и новая долгая жизнь. Все люди живут на Земле не просто так и у нас тоже есть свое предназначение.