- Послушай, Саманта...
- Нет, это ты послушай. Я все равно надену эти браслеты. Я все равно не сниму их до самого конца. Я все равно найду того, кто обратил меня. С тобой, без тебя - неважно. Найду и заставлю заплатить за все. Вот мой план.
И тогда, в свете заходящего солнца, ее глаза блеснули так злобно, что даже Стефану стало страшно.
Часть I. Глава VI
«Три»
Саманта проснулась посреди ночи от непонятного шума, который, как не сразу она поняла, раздавался только в ее голове. Она резко вскочила на ноги и тут же едва не вскрикнула от боли, потому как наступила на что-то небольшое и твердое. Испуганно дотянувшись до телефона, оставленного на тумбе, Сэм включила фонарик и направила его на пол.
Кругом была грязь. Разбросанная комьями по постели, размазанная по полу и по столу; шторы разорваны в клочья, в дырах застряли наломанные кем-то ветки. Девушка двинулась в сторону шкафа, взглянула на свое отражение. Трава в волосах, темные разводы на коже, порванная в нескольких местах одежда; нижний угол зеркала исполосован трещинами.
Что здесь происходило?
Странный грохот раздался на первом этаже, и МакНайт встрепенулась. Кто-то посторонний разгуливал по дому. По ее дому.
Не было времени на раздумья - девушка просто решила спуститься и разобраться во всем на месте. Она подбежала к двери и снова наткнулась на россыпь камней. «Долго же тут придется прибираться», - тут же подумала она. Коснулась ручки, но отпрянула, почуяв что-то неладное.
Сжав горло до боли, она переломилась надвое, сначала зашлась влажным кашлем, а после ее вырвало. То были не остатки съеденного ею ужин, не даже желчь - шматки мяса в стремительно растекающейся луже чего-то красного. Нетрудно, впрочем, догадаться, чего.
От вида голова закружилась, а желудок сжало до боли.
Саманта ошарашенно уставилась на тошнотворную массу, но быстро пришла в себя, небрежно стерла кровь с губ и, больше не взглянув на пол, покинула комнату.
Гул в голове не стихал. Лишь нарастал с каждой преодоленной ступенькой. Словно тот, кто скрывался внизу, вызывал его.
МакНайт первым делом отправилась на кухню и огляделась: мелькнув в слабом лунном свете, проникающем в комнату через большое кухонное окно, кто-то скрылся за столешницей.
Сразу стало понятно, что именно за существо пробралось в дом.
Первой мыслью было закричать, позвать на помощь родителей. Но спустятся ли они быстрее, чем зверь нападет?
Из укрытия высунулась волчья морда с ярко горящими желтым цветом глазами. Саманта встретилась с ним взглядом всего на секунду, и словно в голове щелкнул какой-то механизм. Гул затих, подарив долгожданное молчание, а от кончиков пальцев по всему телу стало разливаться какое-то ранее неизведанное чувство, почти осязаемое, кажущееся теплым и мягким, оно заволокло разум и не позволяло двинуться.
Вокруг все затухло, потемнело, практически исчезло, остались только два огонька, на которые, приоткрыв рот, завороженно глядела Саманта.
Но волк подался вперед, и она очнулась. Животное двигалось прямо на нее, и от одного взгляда на его когтистые лапы к горлу подступил, скребясь, крик.
МакНайт рванула к кухонным ящикам так быстро, как только могла. Из одного вытянула трясущимися руками нож, едва не порезав саму себя. Она обернулась к зверю, а он стоял все на том же месте.
Почему ты ничего не делаешь?
- Исчезни, - прошипела она сипло, выставляя лезвие перед собой. - Уходи.
Но ее никто, естественно не послушал.
- Уходи. - Саманта старалась, изо всех сил старалась не выдавать своего страха, только на ногах она уже едва стояла, а сердце между ребер трепыхалось до боли быстро. - Уходи, пожалуйста. - Голос сорвался, первые слезы скатились по щекам к подбородку и плюхнулись на пол. Наконец оборотень снова предпринял попытку приблизиться, а вместе с ним и возвращалось то одурманивающее чувство.
Пальцы вдруг разжались против воли. Последнее, что могло хоть как-то ее защитить, полетело на пол, а следом - и она сама.
Тело больше ей не подчинялось.
Волчище с густой свалявшейся шерстью село так близко, что Саманта на коже ощущала его до ужаса спокойное дыхание.
Она пыталась. Пыталась пошевелиться, пыталась хотя бы крикнуть или дернуться, пыталась настолько, что в висках запульсировало, а челюсти свело. Она боролась за свое тело и разум, боясь даже представить, что случится, когда она сдастся.
Ее рука приподнялась - тоже против воли. Опустилась на волчью морду, медленно провела по короткой, жёсткой шерсти на носу.
Что будет, когда утром мама найдет ее тело у столешницы, обглоданное до костей, выпотрошенное, изуродованное настолько, что для опознания придется прибегнуть к экспертизе?