- Ты боишься встретиться со своей семьей? Испытываешь стыд? - спросила Соня.
- Нет, это не стыд… я бы это так не назвала. Мне просто не хочется возвращаться… проигравшей.
- Родители упрекали тебя в том, что случилось?
- Нет… Моя мама ведь тоже родила меня, прервав Миссию. Только она нормально вышла замуж.
- Это сценарий, Джейн, ты чувствуешь? Значит, упреков не было?
- Нет. Но мне самой не хочется… Хочется все забыть и ни с кем не встречаться из прошлой жизни.
- Ты чувствуешь несовместимость этой жизни и прошлой?
- Именно так.
Соня задала несколько малозначащих вопросов о работе Джейн, потом о ее сексуальных фантазиях. Часто ли бывают эротические сны… Джейн ответила - нет, не часто. И вдруг вспомнила Алексея - ему тоже приходилось отвечать на такие вопросы. Ничего страшного в этом нет, ведь психологу доверяешь, как себе… Разница только в том, что Алексей не доверял психологу и на вопросы отвечал не по собственной воле.
- Не часто, но у тебя эмоциональный всплеск, - заметила Соня, - эти сны сильно волнуют тебя? Долго ли ты их помнишь?
- Минут пятнадцать, - ответила Джейн, - Они меня не волнуют… Я из-за другого.
Соня, против ожидания, не стала расспрашивать ее прямо, но продолжила разговор на другую тему. Постепенно добрались и до Алексея, до влюбленности Джейн.
- Ты обманываешь себя. Ты все еще любишь его, - сказала Соня, глядя на приборы.
- Прошло не так уж много времени. Два года… У меня дочь от него. Она на него очень похожа…
- Тебе хочется рассказать о том, что с ним связано?
- Да, - вырвалось у Джейн. Она только теперь поняла, как ей хотелось поговорить об этом с ликеидой… она тогда еще ни с кем не говорила.
- Вы много были вместе?
- Нет…
- Я имею в виду…
- Один раз.
- Удивительно. И ребенок…
- Но это так. Больше у меня не было никого.
- Он любил тебя?
- Нет. Я думаю, нет. Может быть, как женщина, я его привлекала.
Джейн словно прорвало - она начала рассказывать всю эту странную историю с начала. Вернее, с конца - она рассказала вначале о жизни Алексея, вкратце, постоянно повторяя: "Но я не понимаю его. Я не понимаю, почему он поступил так". Потом уже о своей встрече с ним, о своей влюбленности, о тех обстоятельствах, которые окружали их единственную ночь вдвоем. Соня только внимательно слушала. Потом она спросила:
- У тебя есть ощущение, что ты повзрослела?
- Да… Даже не повзрослела - постарела.
- Джейн, ты согласна с тем, что тебя можно назвать сексуально холодной? Ты хорошо сублимируешь свои природные потребности…
- Это разве плохо?
- Я не ставлю оценок. Но именно в связи с этим возникла твоя влюбленность… Ты еще не поняла, что это - больной зуб, который необходимо удалить?
- Да, конечно! Он женат, у него там тоже ребенок, и я не хочу ему портить жизнь. Тем более, он меня не любит. Да и я не могу сказать, что схожу с ума без него - я живу спокойно и даже редко его вспоминаю. Но да, я еще влюблена в него… Думаю, это пройдет с годами?
- Это влюбленность не здорового сексуального характера. Она пронизывает все твое существо. От экзистенциальных структур, смысловых и целевых, до физических… Это так называемый феномен гуру.
- О чем ты говоришь! - перебила Джейн, - Ведь я не обратилась в его веру.
- А это совершенно не обязательно. Как раз то, что ты не понимаешь его до конца, способствует твоему "прилипанию". Это случается у последователей некоторых учителей и вождей…
И Соня начала развивать перед ошеломленной, беспомощной Джейн теорию ее влюбленности. Она упомянула садо-мазохистские комплексы, жажду подчинения, стремление к власти по Адлеру и некрофилию по Фромму, теорию тоталитарности Грачика, моделирование действительности под влиянием комплекса вины по последним статьям Бенцоли. Самое ужасное - она во всем была права… на это просто нечего было возразить. Действительно, все было именно так. Любовь была вовсе не любовью, а мощным и темным выплеском комплексов подсознания, корнями уходящих чуть ли не в двухсотлетней давности историю русских предков Джейн. Алексей был просто больным, несчастным человеком с изломанной психикой, и за этими его изломами следовала сейчас душа Джейн. И с каждым словом Сони Джейн освобождалась от этой так называемой любви, от зависимости, невольно возникшей… к ней возвращалась прежняя ее, сильная, молодая, горящая пламенем ликейского энтузиазма натура… Нет, это еще не возвращение - лишь воспоминание. А возвращение… оно уже невозможно, поняла Джейн запоздало.