Вожди их рассыпались по утесам, и слышат слова мои, что они кротки. Как будто землю рассекают и дробят нас; сыплются кости наши в челюсти преисподней. Но к Тебе, Господи, Господи, очи мои; на Тебя уповаю, не отринь души моей! Сохрани меня от силков, поставленных для меня, от тенет беззаконников.
Алексей вдруг поймал себя на том, что улыбается. И боль как будто отступила. Нет, давит там что-то, но это, в сущности, такие мелочи…
Ничего не будет. Немного подержат и отпустят. Завтра точно. Сделать ничего нельзя, но как-нибудь можно отболтаться. С кем не бывает. Комэска, может, поворчит, но не всерьез, я на хорошем счету.
- Старцев? - Алексей словно очнувшись, посмотрел на копа.
- Да.
- Встать. Идите вперед.
Уже, подумал Алексей, и адреналин снова толкнулся в кровь. Ничего же страшного… ничего. Что они сделают? Ну, на ментоскопе прогонят - так что мне, привыкать? И скрывать нечего.
Охранник привел его не в тот кабинет, куда водили всех задержанных националистов, а в другой конец коридора, где в маленьком простенке, за еще одним постом охраны, находилась администрация отделения.
- Садитесь, пожалуйста, - вежливо сказал начальник отделения. Алексей сел напротив него, руки по-прежнему скованы, сзади безмолвной тенью застыл охранник. Рассеянный свет падал сверху, лампа была где-то над головой Алексея, а начальник за столом сидел в тени, его лицо было трудно разглядеть.
- Вы - Алексей Старцев, пилот "Пулково-1", бывший ликеид? - спросил начальник.
- Да, - Алексей подумал, что с ним говорят не в меру вежливо… неужели ликеид, даже с приставкой "бывший", внушает такое почтение? Или просто прием манипуляции?
Лучше бы наручники сняли.
- Воронин, капитан полиции, - представился начальник, - Ну что ж… я рад в какой-то мере, что мы встретились.
Попросить его, что ли, чтобы наручники снял? Так ведь побоится, подумал Алексей. Я ведь могу и заехать. Дубинку отобрать вон у охранника и вообще уйти.
- Я знаю, что вы непричастны к этой банде, которую мы сегодня задержали, - сообщил капитан Воронин, - Тем не менее, ваше задержание было законным. По статье 146, вы знаете. Вы человек военный… по крайней мере, были военным, и должны понимать…
- Я понимаю, - сказал Алексей, - Но если вы знаете о моей непричастности, может быть, уже пора меня отпустить?
- Не так быстро, господин Старцев. Не так быстро. Вы приехали на собрание по просьбе вашего друга, Ярослава Смолина. Верно?
- Да, - сказал Алексей осторожно. Славка все равно у них давно в списках, так что никакой разницы нет.
- Он позвонил вам с мобильного телефона?
- Да, - сказал Алексей. Ну вот, вранье - а что делать?
- Что он сказал вам конкретно?
Господи Иисусе, Сыне Божий, помилуй меня, грешного.
- Он сказал, что у него нет машины, и он хотел бы… ну, чтобы я его отвез домой.
- И вы так сразу откликнулись на его просьбу? Уже вечер… ваша жена в больнице. Вы бросили детей и поехали?
- Да, - коротко ответил Алексей.
Господи Иисусе…
- Так вот, господин Старцев. Увы! Никакого звонка от господина Смолина вам городская сеть не зарегистрировала.
Алексей усмехнулся. Нашел, на чем ловить.
- В сети тоже бывают сбои, - сказал он, - С вероятностью… э…
- Кроме того, городской сервер ВН отметил звонок в 18.30 в вашу квартиру с терминала квартиры Смолина. В то самое время, заметьте, когда Смолин уже находился на собрании… Вас попросил и предупредил кто-то другой. Кто?
Алексей стиснул зубы и снова повторил Иисусову молитву.
- Вы, наверное, и сами можете это определить, - сказал он спокойно.
- Вас предупредила подруга Смолина Катерина Лескова, - констатировал Воронин.
- Вы с ней уже связались? - спросил Алексей деловитым тоном, как бы беря инициативу допроса в свои руки.
- Мне кажется, здесь вы должны отвечать на вопросы, а не я, - Воронин слегка повысил тон, - Так о чем вас предупредила Лескова?
Алексей вздохнул. Куда клонит начальник было, в общем, ясно. То, что на самом деле совершил Алексей, тянуло на "сознательное пособничество террористическим элементам" и, соответственно, психодиспансер. Если удастся, конечно, доказать, что евразийцы были террористической группой (что сомнительно).
- Ну о чем… о том же самом, разумеется, - сказал он устало, - о том, что она беспокоится за мужа, и хочет, чтобы я отвез его домой на машине. Это мой друг, второй пилот, и естественно, меня тоже волнует его состояние. Но я не понимаю, почему такие проблемы. Разве группа, куда входит Смолин - террористическая? Это же чистые теоретики, насколько мне известно.
- У нас есть другие сведения, - сказал Воронин холодно.
Алексей пожал плечами. Ясно, что содержание разговора с Катей им неизвестно. Если Славку не гоняли на ментоскопе. Во всяком случае, можно продолжать выкручиваться.