- А вы пораженец.
- Да, Игорь…
- Жаль. Нам очень нужен хороший пилот.
- Вам? Я считал, что вы теоретики.
- Не совсем. Алексей, вы видите, я доверяю вам…
- Я не собираюсь доносить, - усмехнулся Алексей.
- Я знаю, - Игорь внимательно посмотрел на него. Алексей слегка вздрогнул. Что же, у него и капитан Воронин под колпаком?
- Но почему, Алексей? Продолжите же свою логику… Ликей непобедим, значит, и бороться не стоит. А раз не стоит бороться, нужно донести. Ведь ваше недонесение - это уже борьба!
Алексей пожал плечами.
- Я не сказал, что не стоит бороться. Я - для себя - не вижу смысла в этом. Вот и все. Может быть, вам и стоит.
Они дошли до конца балкона, повернули обратно. Алексей шел теперь с внешней стороны. Ветер порывами налетал снаружи, словно поднимая снизу и швыряя в лицо клочья тумана.
- А вы, значит, останетесь пассивным наблюдателем? - резко спросил Игорь.
- До тех пор, пока не пойму…
- Что не поймете?
- Что я должен делать.
- Не обижайтесь, Алексей, - мягче заговорил Игорь, - Я просто хочу вас понять. Понимаете - вас. Мне действительно интересно… Вы не мещанин. Не человек, живущий только собственными интересами.
Алексей усмехнулся.
- С чего вы это взяли? Я как раз живу своей семьей. У меня четверо детей. Я люблю жену… детей люблю. Я считаю, что ничего важнее этого нет на Земле. Для меня нет.
- В наше время, Алексей… я не живу так, как вы, но… вы понимаете, в наше время просто любить свою жену и детей… не изменять. Не "жить в полную силу", как нас призывает реклама, а жить ради любимых людей, быть просто верным и честным, когда это так старомодно, некрасиво, когда никто так не делает… это уже не мещанство. Это уже протест, если угодно.
- Ну, мне льстит, конечно, что вы так думаете обо мне. Но вообще-то мне просто нравится так жить. Это мне доставляет большое удовольствие. Кроме того, я хочу покоя и радости. Без этого нельзя воспитывать детей, они должны жить в нормальной обстановке. И работать нельзя без покоя и радости. Так что я просто эгоист.
- Алексей, я не хочу вас как-то оскорбить. Вы поймите, что я и связался с вами только потому, что вы именно живете не как все. А вот вы не боитесь… дети ваши вырастут. Летать вы не сможете… и в старости вдруг окажется, что жизнь-то прошла совершенно бессмысленно. Никому вы в жизни не помогли, никого не спасли, ничего серьезного не совершили. Ни к каким настоящим целям не стремились… Жизнь-то была бессмысленна, Алексей! Вы этого не боитесь?
Алексей подумал.
- Вы знаете… вы действительно меня задели. Я в молодости мечтал. Хотелось… спасать человечество. Но ведь мы уже давно не дети, Игорь. Мне не нравится нынешняя система, но она устойчива и стабильна. Разрушить ее - это множество смертей. Во имя чего? Я не вижу никаких альтернатив. Союз Ислама и Православия, говорите вы? Но я не вижу, чем Ислам лучше того же оккультизма, и я бы не хотел такого союза. А сколько у нас православных - нормальных, а не принадлежащих к культу Ликея? Доли процента. Национальная идея? В нынешнем мире ей места нет. Конгресс не позволит. Да даже и если - Россия давно уже не великая империя, как некогда, она не сможет существовать без остального мира. Нас ведь, русских, очень мало осталось. Немцев, и тех больше по численности. Как вы хотите организовать жизнь в России, если, предположим, добьетесь победы?
- Ну сначала надо ее добиться. Надо добиться того, чтобы в самой России русские определяли все.
Алексей покачал головой.
- Я не могу идти за партией без определенной программы.
- Да пусть хоть тот же Ликей, - сказал Игорь, - но изолированно от политики Мирового Конгресса. Русский Ликей. Воспитаем свою элиту. А она подтянет остальных и поднимет страну.
- Изолированно - это значит противостояние, - сказал Алексей, - а это, простите, Игорь, совершенно нереально. Раздавят. При первой же возможности. Вы сами этого разве не понимаете? Нет больше в мире изолированных государств, ведущих свою политику. Одни названия остались. Бренды. Бренд - Франция, бренд - Марокко. Россия. Времена независимой политики прошли давным-давно. Везде правит интернациональная элита. Игорь… неужели этого не видно?
- Пусть так, - упрямо сказал собеседник, - и что - сдаться? Ничего не делать?
Они остановились напротив комнаты Алексея.
- Наверное, надо делать, - тихо сказал Алексей, - но я не знаю, что. Не представляю. И для себя… я летаю. У меня семья. Я православный. Я не уверен, что должен думать о спасении человечества - кто я такой? Мне бы душу свою спасти.
- Очень жаль, - холодно сказал Игорь, - ну что ж… давайте вернемся в номер, холодно все-таки.
13.
Светозар как-то очень быстро из талантливого мальчика со светящимися глазами превратился в сильного, красивого молодого человека. Он без особого труда закончил факультет востоковедения, поступил в аспирантуру. Наука была ему нужна для общего развития - работы хватало и в центре Иллариона.