- В столице начало строительство второго комплекса духовной культуры, так называемого града Веры. Уже заложены фундаменты Русского храма и храма Стихий…
Не то. Алексей выбрал меню. Сразу бросился в глаза алый и крупный заголовок.
УГОН САМОЛЕТА В ПУЛКОВО НЕ УДАЛСЯ
В коридоре зазвонили.
- Боря, открой! - крикнул Алексей и стал перебирать сообщения.
… В 8 утра группа националистических террористов совершила захват…
… полоса была перекрыта…
… жертвы среди пассажиров…
… линейный Аэробус, следовавший рейсом Санкт-Петербург-Челябинск…
Дыхание перехватило. Из прихожей донесся голос бабы Иры.
- Боренька, я вот вам теплого принесла покушать, а где папа?
- Спасибо, баба Ира, - солидно отвечал Боря.
…в самолете остались предположительно 18 заложников, из них, согласно показаниям захваченных террористов, одна женщина тяжело ранена…
Алексей вскочил, пошел навстречу Ленкиной тетке.
- Извините, что не встретил, разговаривал как раз. Вы слышали, что случилось? Ведь это у нас, в Пулково!
Да, баба Ира слышала и очень переживает, свечку вот зашла даже поставила. Алексей помог ей снять пальто, повесил его в гардероб.
- Извините, мне позвонить надо.
Он набрал номер Славки.
- Леш, ну что, понял? Что будет-то?
- На этом рейсе летела Джейн. И моя дочь, - сказал Алексей.
- Леш, я ничего не знаю об этом. Как на духу. Кто это был - даже не представляю. Но теперь… - Славка умолк. Теперь всех начнут шерстить, закончил мысленно Алексей.
На память вдруг пришло полное внимательное лицо - в камере и потом, во Владике на балконе. "Вы действительно бывший ликеид и военный пилот? Стаж какой?"
"Нам очень нужен хороший пилот".
Я, кажется, даже ведь знаю, кто это, подумал Алексей, но вслух этого, разумеется, не сказал.
- Слав, мне не до того сейчас, понимаешь? Надо ехать. Надо ехать, они, видимо, еще в самолете. Мало ли что. Поедешь со мной?
- Если подберешь, моя машина не на ходу, - мгновенно согласился Славка. Алексей договорился с ним - где и как, по ходу дела соображая, кому позвонить еще. Можно Дениса позвать, дьякона. Он служил раньше по контракту в десанте, восемь лет, воевал даже на Кавказе. Недавно вот женился, хочет в Соколов перебираться. Минуту Алексей соображал - жена у Дениса беременна. Но вряд ли там что-то опасное. Не пустят же их заложников освобождать. Просто - проследить, как и что, вытащить Джейн с Викой. Вдруг они ранены - спецназ ведь может и не озаботиться тем, чтобы вовремя к врачам доставить. Словом, ясно, что надо быть рядом. Алексей позвонил Денису.
Потом договорился с бабой Ирой, что та останется на ночь, сел в машину и поехал за друзьями и в аэропорт.
Если все будет нормально, думал он, то я еще к Ленке успею до ночи.
- Даже не представляю, - все дорогу бурчал Славка, - обычно наши знают друг друга. А тут…
- Это не ваши, - сказал Алексей. Он вел машину очень быстро, но аккуратно, легко перестраиваясь из ряда в ряд, шныряя между ползущими автомобильными змеями.
- Все равно… - начал Славка и замолчал. Алексей покосился на него.
- Не ваши, - повторил он, - знаешь, при всем сочувствии вашему движению… я тоже русский в конце концов. Но если бы я знал, что ты связан с организацией, способной стрелять в детей… Ради любых целей, хоть самых благих.
- Я не знаю, Леш, - сказал Слава, - я еще ни в кого не стрелял.
Алексей замолчал.
Ему тоже не приходилось стрелять в людей. Только сверху, ракетами. По базам, по фабрикам. Были ли там дети? Да, и много. У них и подростки воюют. Могли быть и малыши, и беременные женщины. Да и вообще мусульманские женщины - беззащитные, как и дети. К тому же не бывает систем наведения абсолютно точных. Это пропагандистский миф. Алексей сам видел разрушенные деревни.
- Я не стрелял, - угрюмо повторил Слава, - но бывает всякое. Довести можно любого.
- Все равно надо стараться не быть скотом, - вступил в разговор Денис с заднего сиденья, - я стрелял. Я знаю. И на войне люди ведут себя по-разному. И выбор всегда есть. Всегда.
Пулково было, разумеется, оцеплено. Часть здания аэропорта будто провалилась и горела, в небо валил черный дым. За цепью угрюмых солдат мельтешил народ, сияли белые машины "Скорой помощи" и пожарные красные. Стоял гвалт, выли сирены, радио невнятно бубнило какие-то объявления. Алексей пошел вдоль цепочки, размышляя, получится ли попасть вовнутрь. И вдруг увидел Вику.
Девочка не плакала. Алексей уже видел такое выражение лица у детей, переживших запредельный ужас - замкнутое, онемевшее, с расширенными глазами. Вика стояла возле небольшого синего микроавтобуса, и кажется, никому не было до нее дела.
Алексей подошел к одному из солдат, выбрав мужика постарше.