Алексей усмехнулся.
- А сейчас у меня никаких проблем с моей верой не возникло… Кстати, это и неправда, при коммунистах сажали не за веру, а за антисоветскую пропаганду, а если уже эти вещи сочетались - другой разговор.
Он помолчал.
- Ваш мир, который вы создали… или мы создали - наш дивный новый мир… кстати, ты знаешь это словосочетание? Хаксли давно не переиздавался… Наш мир - это самый настоящий ад, Джейн, в полном смысле этого слова, вы только предпочитаете закрывать глаза на эту страшную реальность. Каждый из ликеидов - воин, каждому приходится участвовать в боевых действиях. Ты всего лишь генетик, а твоей жизни уже дважды угрожала опасность. Думаешь, простым людям легче? Еще хуже, потому что они не защищены… никто из них после наступления темноты не выходит из дома. Это уже даже не преступность - когда каждый подросток носит в кармане нож и кастет, практически каждый употребляет наркотики… Это образ жизни. Военный образ жизни. В старом мире была какая-то разница между миром и войной. Сейчас все эти грани стерлись. Да, мировых войн больше нет…Война идет перманентная, по всей Земле.
Вы перевели войну на информационный уровень… но есть люди, не поддающиеся воздействию информацией, они пытаются перевести все обратно на язык оружия… это безнадежная попытка, но это неизбежно, они будут это делать, чтобы остаться людьми, а не превратиться в ваших сытых скотов. А подростки воинственны по природе, они по природе не могут смириться со своей второсортностью - отсюда и ненависть к ликеидам, и такие реакции, как наркотики, стычки, агрессивность. К тому же, вы развращаете их…
- Нет! Мы не развращаем. Они сами… разве мы производим им всю эту массовую культуру? Мы наоборот их учим…
- Джейн, я боюсь, мы не поймем друг друга. Это мир, созданный вами, и этот мир развращает людей. Хотя бы уже тем, что им не обязательно рожать детей. А что касается высокого материального уровня… вы просто создали какой-то баланс, за счет того, что ни Земля, ни Космос вам больше не нужны. Землю надо не просто исследовать - ее надо обживать, застраивать, пустыни превращать в сады, облагораживать вечную мерзлоту… Это связано с лишениями, с трудностями, никуда от них не денешься. Это связано с рождением новых и новых детей. А потом, когда Земля будет заселена - на ней могут жить и 20 миллиардов, и 30, возможно, и больше - пришел бы черед освоения новых планет, но для этого уже сейчас нужны не такие мизерные космические программы, уже сейчас нужно строить звездолеты, создавать новые двигатели, создавать теоретическую основу звездоплавания… Для всего этого нужны дети. А вы сидите у своей кормушки, в своем искусственном созданном мирке материального благополучия, и думаете, что это - венец жизни. Это тупик, Джейн, полный тупик. Вот когда каждая женщина будет рожать столько детей, сколько пошлет Бог, и каждый человек будет работать тяжело, до изнеможения, чтобы создать новое пространство для этих детей, и пищу - как, собственно, и было всегда, во все времена - вот тогда снова начнется движение вперед. И человек, простой человек не будет унижен - работа возвышает человека… Не так называемое духовное развитие, не хобби, не спорт, не медитация - настоящая работа, она любого человека делает - не воином Света, но солдатом человечества.
Алексей перевел дух, улыбнулся.
- Что-то я… речи такие толкаю. Занялся обличительством, тоже…
- Ты сам-то веришь в то, что сказал? - спросила Джейн.
- Верю. Все, что я сказал - правда. Ладно, спи, Джейн… Хватит уже болтать.
На следующее утро двинулись дальше, на запад. К счастью, погода стояла хорошая, снег начал даже подтаивать. "Здесь в ноябре обычно устанавливается покров, - пояснил Алексей, - хотя в лесу, конечно, может и раньше".
Раза два мелькнула меж деревьев косуля, заячьи и лисьи следы то и дело пересекали их путь. Однажды Джейн видела вдалеке огромного лося. Хищники пока не попадались - они чуют человеческий страх, слабость, путникам же нечего было бояться, они могли защитить себя от любого хищника.
В полдень они пересекли небольшую горную речку, бешено скачущую по камням - лед на ней не образовался. Речка текла почти перпендикулярно западному направлению, но им пришлось довольно долго идти вдоль берега, прежде чем попалась хорошая каменная переправа. Прыгая по мокрым камням, Алексей, а за ним Джейн перебрались на другой берег. Вслед за этим пришлось преодолеть довольно тяжелый подъем, они вышли на вершину хребта, следовали дальше по петляющей тропке. Вскоре лес кончился, и путники увидели сказочную панораму. Вниз убегала каменная река - широкое поле застывших валунов из розового и белого кварца.
- Ух ты, красиво! - Джейн замерла, не в силах отвести взгляда. Казалось, это настоящая широкая вода вдруг застыла, окаменела, взбугрилась тысячами валунов, кварц искрился на солнце, словно испещренный миллионами мелких бриллиантов, и вся эта чудная картина была окаймлена темно-зеленым сосновым лесом, дымчато-синими горами на горизонте, глубоким безоблачным небом.
- Давай передохнем, если хочешь, - Алексей присел на камень. Джейн последовала его примеру.
- Какая красота… почему сюда туристов не возят?
- Такие реки есть и ближе к Челябинску, там уже отработанные туристские маршруты…
Алексей отодвинулся от Джейн, опустил голову. Девушка мельком глянула на него - кажется, Алексей молился. Джейн устремила взгляд на каменную реку…
Какая красота, Боже, какая благодать! Ведь ничего, ничего больше не нужно, только сидеть вот так бы и смотреть…
Вдали хрустнула веточка, Алексей и Джейн вскочили разом на ноги. Громадный заяц-беляк пронесся мимо них, скрылся в чаще… несколько секунд - и вслед за зайцем промчалась высокая, длинношерстная сибирская лайка.
- По-моему, здесь кто-то охотится, - предположил Алексей.
- Так идем скорее! - путники бросились вслед за собакой, сквозь чащу.
Совсем близко раздался сухой хлопок выстрела.
- Ау! - закричал Алексей, - Эй, люди!
И чей-то голос отозвался из чащи.
- Эгегей!
Алексей и Джейн выбрались на небольшую заснеженную полянку. И тотчас из кустов выскочила давешняя лайка и принялась вертеться вокруг них, обнюхивать - потом метнулась назад. Алексей снова крикнул. Прошло минуты две, и из зарослей появился охотник.
Это был, несомненно, маргинал. Валенки, теплый, но драный тулуп и такая же ушанка, кустарное самодельное ружье за плечом, а через второе плечо переброшен окровавленный убитый заяц. Охотник остановился, пристально вглядываясь в незнакомцев.
- Помогите, - сказал Алексей, - Мы заблудились… летели на самолете, потерпели аварию. Нас только двое, и у нас ничего нет… Далеко отсюда до Уфы?
- До Уфы-то… - охотник покачал головой, - До Уфы-то далеко.
Он сбросил с плеча свою добычу, уложил ее в наплечный мешок, закинул мешок за спину.
- Ладно, пошли, - сказал он и, не говоря больше ни слова, зашагал через лес.
Алексей и Джейн около полутора часов молча шли за охотником. Он спустился с хребта, долго шел вдоль его подножия. Собака рыскала вокруг, вынюхивая следы, иногда взлаивала, но хозяин не обращал на нее ни малейшего внимания. Наконец запахло чем-то жилым, теплом, печкой, и путники увидели дымки, поднимающиеся в чистое морозное небо. Обогнули скалу, и деревня раскинулась перед ними, как на ладони.
Здесь были те же самые старенькие деревянные домишки-срубы, из труб поднимался дым, между домами мелькали фигурки играющих детей, слышался лай собак. Но Джейн не нашла в себе прежнего чувства отвращения… наоборот, деревня эта показалась ей прекрасной, такой уместной среди окружающей зимней природы. Охотник спустился к берегу быстрой, скачущей по камням речки, они добрались до висячего мостика, собранного из досок и веревок, и перешли поток.
Стайка детей в тулупчиках и меховых шубках, в валенках, раскрасневшихся, радостно визжащих, с самодельными санками, пронеслась мимо них.
- Дядя Гоша! Что поймал? - закричал какой-то мальчик.
- Зайца поймал, - ответил охотник, улыбаясь, - Ты беги, беги.