— Баровит! — крикнула Радмила, увернувшись от длинного языка кнута. Выпрямившись, попыталась найти укрытие, но плетёный ремень вновь преградил ей путь. — Зорька, Лешего сын, подсоби малость!
Отбросив от себя свирепеющего противника, Баровит сделал шаг в сторону Радмилы, но арабы вновь набросились на него. Сабли заскрежетали по кольчуге, по выставленному в блоке мечу. Араб ловко выудил из-за рукава узкий нож, с силой вонзил его в кольчужное кольцо. Рыкнув, витязь локтем ударил араба в переносицу, заставив отступить на время. Зацепив перекрестьем* клинок соперника, Баровит резко выкрутил оружие из его рук. Кулаком поразив челюсть безоружного, отвёл атаку второго араба, растирающего по лицу кровь. С силой отбросив его от себя, Баровит поспешил к Радмиле.
Кожаная плеть со свистом ударилась о каменную стену винодельни, вырвав мох из трещин. Арабу надоело вихляние жертвы, но и убивать её не хотелось — рано. Вновь размахнувшись кнутом, атаковал её ноги — Радмила подпрыгнула, подавшись навстречу, приземлилась на хвост кнута и резко выбросила в глаза противника сжатые в ладони камушки и песок. Мгновения замешательства хватило лучнице, чтобы подлететь к мёртвому арабу и вытащить из его тела сакс. Стальной звон раздался за спиной, дрожью отозвавшись в теле. Отпрянув от убитого, Радмила развернулась — Баровит остановил занесённый над ней меч, ногой оттолкнув араба, снёс ему голову.
— Обернись! — не своим голосом закричала лучница, видя, как трое воинов заходят со спины.
От её крика шелестящая стена виноградника ожила, нависла над арабами, заставив с ужасом отстраниться. Спелые ягоды повалились на землю, покатились под ноги воинов. Резные листья заскользили по кольчуге и шлему, являя свирепый лик Волота. Покрытый рунами клинок, возникнув из ниоткуда, впился в шею противника. Баровит, не упуская времени, обезглавил второго. Единственный выживший бросился к телегам, но тут же замер, рухнув на землю, заколотил ногами. Радмила удивлённо посмотрела в направлении выстрела — Умила, опустив лук, приближалась к ней.
— Ты чего орёшь, аки резаная? — ухмыльнулась она.
— Чего так долго? — поднимаясь, буркнула лучница.
Отряхиваясь от сучков и листьев, Волот посмотрел на девушек, перевёл взгляд на Баровита:
— Знаешь, что в бочках?
Баровит, ощупывая рану, пожал плечами. Поморщившись от боли, направился к телегам.
— Ты на Лешего похож, аки никогда раньше, — прохрипел он, взглянув на Волота.
— Смейся, смейся, — пробурчал Волот, — кабы не Радмилка, я бы не понял, где вы, не поспел бы.
— Я бы сам управился, — махнул в ответ Баровит, — их мало было.
— Их мало было, — передразнил Волот, убирая меч в ножны.
Бочки оказались плотно закрыты, но желания откупорить крышки не возникло — приторно-сладкий, тошнотворный запах пробивался сквозь малейшие трещинки, бил в нос, сжимал горло. Сделав пару шагов назад, Волот скривился, скрестив руки на груди:
— Они поганок, что ли, наварили?
— Али крыс замочили, — зажав нос, предположила Радмила.
— М-да, смердит чудовищно, — задумчиво пробурчал Баровит, всматриваясь в арки акведука вдали, — явно не для себя берегли. Воду отравить захотели…
Вмиг запрыгнув на телегу, Умила всмотрелась в сторону селения, вскинула лук:
— Кто-то идёт сюда.
Радмила вынула из тула* пучок стрел, подошла к подруге:
— С чего то взяла?
— Блеск видала.
Прищурившись, Радмила всмотрелась в полуразрушенные строения, шелестящие виноградники — в одном из окон мелькнула тень. Тугая тетива изгнала древко, отчего мелкая дрожь пробежала по луку, защекотала облачённую в перчатку кисть. Глухо впившись в деревянную раму, стрела явила красное оперение, столь же яркое, как и пламя в глазах хозяйки.
— Не стреляйте, свои! — послышался отдалённый голос.
Из-за укрытий медленно вышли трое дружинников, посмеиваясь, подняли руки. Признав боевых товарищей, омуженки* опустили луки. Волот покачал головой, подошёл ближе:
— Ждан, ты бы хоть крикнул, что ли, чего подкрадываешься?
— А я знал, что вы то? — фыркнул черноволосый витязь.
— Из дали не видать, кто тут возле телег крутится, — вступился Ивар.
— А чего вас токмо четверо? — нахмурился Вятко.
— Валдай с отрядом не добрался покамест, — вздохнул Волот, непроизвольно посмотрев в сторону поваленной им лозы.
— Где батый? — вклинилась Умила, вложив лук в налучье.
— Где остальные? — спокойно спросил Баровит.
Обернувшись, Ждан указал на деревеньку вдали: