— Мы своего тесним, приготовьтесь! — отправил свою мысль остальным Апостол.
— Скорее… — прохрипел голос Иерофанты, она уже почти отдала всю себя
Как только спины тварей соприкоснулись Михаил и Люцифер расправили свои крылья и к небу этого мира взметнулась одновременная молитва двух братьев и не применимых врагов, под ногами Ликов Хаоса, Ликов Богов, расцвела огромная огненная фигура, украшенная тысячами не понятных символов. Из всего этого Апо смог узнать только Звезду Давида. Черные, как сама ночь, и ослепительные крылья братьев горели, роняя бесцветное пламя на землю. Оно бежало по линиям титанической фигуры, не давая их противниками сдвинуться с места. Все упорядоченное стонало от сил которые были приведены в действие одновременной молитвой двух не примиримых врагов.
— Быстрее, быстрее… — хрипела Иерофанта, раздираемая энергией варпа. Тзинч уже не прятался, он чествовал, противник слаб и пора ставить точку.
Апостол набирал скорость, невидимые руки Аббадона и Примара опять, как когда то давно, лежали на его плечах, и в груди рождалась звезда. Он бежал, он летел, он закручивал вокруг горящей магической фигуры, огненный вихрь, поднимая его все выше и выше, пламя уже лизало колени титаническим фигурам Богов Хаоса.
Считаные секунды до исчезновения Колина
На очередном круге Апостола одной рукой подхватил Люцифер и как снаряд из пушки отправил его в воздух. Когда Апостол достиг высшей точки полета, как и в прошлый раз, мир на секунду замер.
— Сынок ты уверен что хочешь этого? — возник рядом с ним Примар
— Другого выбора нет — спокойно ответил Апо
— Как жаль что ты прав — положил на другое плече руку Аббадон, возникший также из неоткуда.
Тугая спираль стихий обвила Апостола в его полете вниз, тьма изредка прорезаемая светом закручивалась вокруг него. Считанные метры отделяли его от ужасной морды Кхорна.
— Простите, я… не… смогла… — пришло сообщение от Иерофанты
В зале с разбитыми зеркалами погибала сама Смерть, она отдала всю себя, и Тзинч вышел нанести смертельный удар. Его когтистая лапа держала Иерофанту в полу метре от пола, а вторая была занесена для удара когтями. И Смерть знала, они пронзят череп и выпьют ее силу до дна, сознание медленно гасло, и коса падала из ослабевшей кисти. Когти раздробили кость, и последние что слышала Иерофанта одновременный мысленный крик Люцифера и Михаила, и хлопок портала дальнего перехода.
— Отец сейчас! — ворвался в голову Апостола голос сына
В зале появился демон и подхватил падающую косу, его руку моментально объяло пламя, сжигая плоть до кости. Глаза Тзинча расширились, но коса уже врезалась в его шею.
Бандеролька уже набрал силы до предела, он светился от решимости, которую был готов вложить в удар
— Единения Душ! — выдохнула Тонанцин
Баф повис на Апостоле и Бандерольке и вся сила приготовленная бардом хлынула и вплелась в удар падающего с небес Ассасина.
Горюя об утрате друга, огромный орк продолжал своими кулаками, закованными в кристаллический доспех, утюжить прогнившего гнома, когда Апостол таки завершил свой полет.
Голова Тзинча еще не успела упасть на пол, а Колин подхватив тело Иерофанты, уже переместился к войску.
— Последний ДАР! — выдохнул демон и сама земля напоенная кровью и плотью живых существ вспыхнула огнем, раскаленный пепел и прах взмыли в воздух. Тело Иерофанты истаяло, и над всем войском закружился непроницаемый щит. За секунду до его возникновения Тзинч испустил последний дух, а Апостол достиг своей цели.
— Смертным рай не подарен… — вспыхнули в сознании Колина слова Апостола и мир вокруг вздрогнул. Яростная волна силы Апостола ударила, раскалывая не видимые и неуничтожимые корни самого мира. Все сущие испустило жалобный вздох. И сжалось от боли. Само время свернулось в спираль. Люди и нелюди, все видели странные видения. Богов, людей, героев и демонов. Каждому привиделось, что-то свое. А безжалостное буйство первостихий растворяло в себе ржавую энергию хаоса, отправившую собой этот мир.
Под пологом щита старый Хеймдалль творил свою волшбу, он не мог позволить Апостолу опять уйти в не бытье. На последних тактах его песни тропы соцветий, блеснула сталь. У Макара, целью существования которого было заманить сюда Апостола и его друзей, были свои планы, все эти годы он был верен только Хаосу и сейчас он должен был выполнить свою задачу и оставить мост без хранителя.
Острый, заговоренный нож вошел в легкое старика, на последнем выдохе он закончил свою песнь. Из воздуха вывалился ошарашенный Апостол, увидев все происходящее, он одним движение свернул старому моряку голову, и склонился над Хеймдаллем.