Они еще некоторое время беседовали о свадьбе, прежде чем родители отправились поздороваться с друзьями и знакомыми. Братья Алекс задержались, чтобы подразнить Эрни: и что это он вдруг так внезапно пригрел под крылышком их шикарную сестрицу? Тот весело ответил, что кому еще заботиться о подружке невесты, как не шаферу, и что под его крылышком ей самое место. С этими словами он еще теснее прижал к себе Алекс, бедро к бедру, нога к ноге, усилив царящий в душе девушки сумбур.
Братья рассмеялись и пожелали ему удачи. А у Алекс слегка закружилась голова от волнующей близости Эрни, манящего запаха его одеколона, от ощущения силы, исходящей от него.
— А знаешь, роза в твоих волосах совсем недалеко от моего рта, — негромко заметил он. — Так и хочется вытащить ее зубами из твоих волос и увлечь тебя в безумное танго!
— Ох, нет…
Подняв взгляд, Алекс не договорила: слова замерли у нее на устах. Лицо Эрни было в опасной близости от ее лица: четкий абрис подбородка, который так и хотелось погладить, губы, созданные для поцелуев, искрящиеся дерзостью темные глаза, окаймленные длинными густыми ресницами, которые могли бы стать причиной грехопадения, демонически изгибающиеся брови и черные кудри, которые придавали ему залихватский вид.
— Какой манящий взор… — прошептал он. — Почему я раньше не видел в нем этого зова, Александра?
Сердце билось у нее где-то в горле, она не могла сказать ни слова.
— Я бы всегда ответил на твой зов, — продолжал Эрни. — А твоя роза… она в безопасности, пока ты не захочешь того же, что и я: распустить твои волосы, и…
— Эрни!
Резкий возглас разорвал волшебную вязь слов, которой Эрни опутал сердце Алекс. Голос был женский и звучал требовательно. Алекс повернула голову, и внутри у нее все сжалось: эта женщина была Маделин Рамзи, последняя пассия Эрни. Она одарила Алекс уничижающим взглядом, от которого та вспыхнула.
Случилось такое раньше, Алекс немедленно оставила бы шафера наедине с подружкой. Но сейчас казалось, что слова Эрни давали ей право остаться рядом с ним.
— А, Маделин… — холодно отозвался он, еще крепче прижимая к себе девушку, словно не желая дать ей удрать. — Как тебе свадьба? — добавил Эрни небрежно, будто Маделин Рамзи была всего лишь случайной знакомой.
Хотя следовало признать, что выглядела молодая женщина весьма соблазнительно — в облегающем золотом платье, с глубоким декольте, полуобнажающим роскошные груди.
— Нечто совершенно необычное, милый! Мои родители находят свадьбу просто чудесной, — протянула Маделин низким чувственным голосом.
— Я рад, что им понравилось, — последовал в высшей степени вежливый ответ.
Маделин многообещающе улыбнулась Эрни.
— Смотри, официанты разносят шампанское. Пойдем глотнем пузырьков, милый. Ты, должно быть, умираешь от жажды…
— Уверен, ты найдешь кого-нибудь другого, кто разделяет твою страсть к шампанскому. — На сей раз в голосе Эрни прозвучали стальные нотки. — Как ты видишь, я занят, — добавил он.
Даже Алекс затаила дыхание, услышав этот прямой и недвусмысленный отказ. Хотя ей и хотелось, чтобы Эрни остался с ней, однако показалось жестоким унижать женщину, которая, судя по всему, имела полное право ожидать, что шафер будет ухаживать за ней.
Улыбка Маделин угасла.
— Что, на новенькое потянуло? — иронически спросила она.
— Старенькое уже кончилось, и довольно давно, — спокойно возразил ей Эрни. — И не устраивай сцен, Мадди, это тебе не поможет.
— Не поможет? — Маделин воинственно вздернула подбородок, в ее глазах вспыхнула ярость. Она взглянула сначала на Эрни, потом на Алекс. — Что ж, но только не думай, Александра Шонесси, что тебе сильно повезло. Тебе здесь тоже ничего не обломится!
Презрительно тряхнув длинными светлыми волосами, Маделин повернулась к ним спиной и направилась прямиком к разносившему шампанское официанту. Взяв с подноса бокал, она, придержав официанта, осушила его, поставила обратно и схватила еще один.
— Такими темпами она окажется под столом еще до начала обеда, — недовольно поморщившись, пробормотал Эрни.
— Ты был… довольно резок с ней, — заметила Алекс, чувствуя невольную жалость к отвергнутой женщине.
Сама Алекс слишком хорошо знала, что такое безнадежно желать Эрни Принса.
— Это она была непростительно груба с тобой! — отрезал Эрни.
— Возможно, у нее есть к тому основания…
Он резко повернул к себе Алекс, его глаза полыхнули гневом.
— Почему ты всегда думаешь обо мне самое скверное?
Может, я поступаю так, чтобы желать Эрни хоть чуточку меньше? — возникла шальная мысль.