Он приподнял свой бокал, так и не выпитый до конца.
— За что выпьем?
Ольга неожиданно рассмеялась.
— Мы с вами большие пьяницы, за весь вечер не можем одолеть и двух бокалов легкого вина!
— Что это значит? — спросил он.
— Значит то, что и в этом мы тоже схожи, не любим пить.
— Схожи? — он повторил еще раз. — А это хорошо или плохо?
— Хорошо, — твердо ответила Ольга. — Это очень хорошо, поверьте мне!
— Верю, — сказал он. — Знаете, в молодости я отличался доверчивостью, может быть, даже крайней, ненужной, наверняка лишней, но ничего не мог с собой поделать. Всегда всему верил. Начиная от прогнозов погоды и кончая небрежно брошенными словами: — Подождите, он придет через пять минут…
— Кто, он? — перебила Ольга.
— Ну, кто бы ни был, я, к примеру, звоню, говорят, подождите пять минут, позвоните через пять минут, представляете, ровно через пять минут звоню и страшно удивляюсь, если того, кто мне нужен, еще нет. Мне же сказали, через пять минут, и вот прошло пять минут, а его все нет… Правда, с годами это прошло, теперь я уже редко кому доверяю.
«Что за наивность, — подумала Ольга. — Вот уж никогда бы не сказала!»
Если бы они не сидели на людях, в ресторане, она бы не выдержала, поцеловала бы Готовцева. До того стало внезапно жаль его, в чем-то наивного и беспомощного. Как все-таки обманчива внешность! Разве можно было бы предположить, глядя на это строгое, даже несколько сумрачное лицо, что он доверчив, незащищен, наивен просто до смешного…
— Я бы хотела, чтобы мне вы верили, — сказала Ольга. — Я вас никогда не подведу!
— Верю, — просто сказал он. — Вам верю и надеюсь, что на этот раз не ошибусь.
— А что, приходилось часто ошибаться? — спросила Ольга.
— Случалось, не без того. Но Ада ошибается куда чаще меня…
Ольга чуть было не сказала: «Могли бы реже вспоминать об Аде…» Но вовремя сдержалась, промолчала.
Он помедлил и сказал:
— Если бы кто-то сказал мне, хотя бы вчера, что все так будет, я бы не поверил, даю слово…
— Чему бы не поверили? — спросила Ольга, прекрасно зная ответ. Он так и сказал:
— Вы знаете, о чем я говорю…
После обеда Ада легла отдохнуть. Боли в печени не прекращались, мучая все сильнее. Она ушла в свою комнату, гости разошлись по саду, и так получилось, что Готовцев догнал Ольгу, когда она медленно прогуливалась мимо густых кустов боярышника, растущих вдоль изгороди.
Она обернулась, никого не было поблизости. Спросила тихо:
— Ты останешься ночевать на даче?
— Еще не знаю. Ты скоро уедешь?
— Наверно, скоро. Поедем ко мне?
— Хотелось бы, но не уверен, что получится, — ответил он. — Может быть, все-таки придется остаться.
— Почему придется?
— Ты же видела, Аде не очень хорошо…
— Понятно.
Кто-то приблизился к ним — тетя Паша. Не глядя на Ольгу, Ольга чувствовала, подобно Светлане, тетя Паша сразу же невзлюбила ее, сказала:
— Я за вами, Лексеич, пошли бы вы, милый человек, посидели бы с Адой Ефимовной…
— Сейчас, — покорно отозвался Готовцев. — А Светлана где, не знаете?
— Как же не знать, — певуче ответила тетя Паша, по-прежнему минуя взглядом Ольгу. — Сидит, надо думать, возле мамочки, где же ей еще сидеть?..
— Сейчас приду, — сказал Готовцев.
…Когда они рано утром вместе ехали в машине в Ригу, он сказал:
— У меня такое чувство, будто я проснулся после долгой, долгой спячки…
Тихо, чтобы шофер в зеркальце не увидел, Ольга сжала его руку, и пальцы его мгновенно ответили ей.
Ольга закрыла на миг глаза. На душе у нее было блаженно-радостно, как оно и всегда бывало, когда сбывалось какое-либо ее желание, на этот раз она добилась исполнения самого своего важного, самого главного желания, главнее, наверное, не было в ее жизни!
И вдруг Готовцев, слегка отдернув свою руку, спросил:
— Знаешь, о чем я сейчас подумал? — И сам же ответил: — Как я теперь в глаза погляжу им обеим?
— Кому? — переспросила Ольга.
— Аде и Светлане.
— Что-то я тебя не пойму, — холодно произнесла Ольга.
— Понимаешь, я привык всегда все говорить Аде и от Светланы, пожалуй, редко что скрывал…
— Положим, ты же сам признался, что скрывал, когда на тебя набрасывалась депрессия.
— Это да, — согласился он. — Но это, конечно же, другое. А теперь что прикажешь делать? Ведь то, что у нас с тобой, не курортная интрижка, не легкий флирт, у нас это все очень серьезно.
— Разумеется, — сказала Ольга. — Очень серьезно.
— Мне сейчас кажется, я приеду, и обе они тут же догадаются, что со мной что-то случилось.